Ганнибал

— Эта штука ужасно дрожит от работы двигателя, — сказал он.

Бригем связался по радио с командой в катере.

— Прошли четыреста метров вниз по течению. Уже на подходе, — повторил он полученную информацию.

Машина остановилась на красный сигнал светофора в квартале от Парселл-стрит, и им пришлось торчать перед рыбным рынком, как всем показалось, бесконечно долго. Водитель, сделав вид, что поправляет боковое зеркало, слегка повернулся, скривил рот и пробормотал, обращаясь к Бригему:

— Похоже, покупателей не очень много. Все, поехали, Зеленый глаз светофора загорелся в два часа пятьдесят семь минут, и ровно за три минуты до начала операции потрепанный микроавтобус остановился у тротуара рядом с входом на рыбный рынок Феличиана.

Люди, выжидающие в глубине оперативного автомобиля, услышали негромкий скрип — водитель поставил машину на ручной тормоз.

Бригем уступил перископ Старлинг.

— Взгляни, — сказал он.

Старлинг вращала перископ, и перед ней проплывала картина всего, что происходило перед зданием рынка. Под установленными на тротуаре брезентовыми навесами тускло поблескивала лежащая на льду рыба. Улов с мелководья у побережья Каролины был искусно разложен на измельченном льду, в открытых ящиках шевелили клешнями крабы, а омары карабкались друг на друга в заполненных водой баках. Какой-то хитроумный торговец укладывал мокрую тряпицу на глаза большой рыбины, чтобы те продолжали блестеть до вечера, когда на рынок ринется поток рожденных на Карибах, чрезвычайно подозрительных домохозяек, всегда внимательно изучающих и даже обнюхивающих разложенный перед ними товар.

Над столом для разделки рыбы играла радуга. Мужчина латиноамериканского вида умелыми ударами рубил на куски серо-голубую акулу, одновременно поливая ее из шланга с мощным разбрызгивателем. Кровавая вода стекала в сточную решетку, и Старлинг слышала журчание под днищем машины.

Водитель что-то спросил у рыботорговца. Старлинг увидела, как тот бросил взгляд на часы, пожал плечами и показал в направлении ближайшей закусочной. Водитель еще с минуту потолкался у рынка, закурил сигарету и зашагал в сторону кафе.

Мощное стерео, установленное на рынке, изрыгало «Макарену» так громко, что все слова были ясно слышны в закрытой машине. Старлинг подумала, что никогда в жизни больше не сможет слушать эту мелодию.

Интересующая их дверь находилась чуть справа от микроавтобуса. Это были двустворчатые стальные ворота в металлической раме. К воротам вела единственная бетонная ступенька.

Старлинг уже была готова оторваться от окуляров перископа, как вдруг одна створка дверей открылась и оттуда вышел крупный белый мужчина в гавайской рубашке и в сандалиях на босу ногу. Одной рукой мужчина придерживал на груди сумку, другая скрывалась под этой сумкой. За ним на улице появился жилистый негр с плащом в руках.

— Внимание, — сказала Старлинг.

Следом за мужчинами из дверей выступила Эвельда. Ее авантажная голова на шее, как у царицы Нефертити, виднелась из-за плеч телохранителей.

— Эвельда шагает позади двух парней, судя по всему, хорошо укомплектованных.

Старлинг не смогла достаточно быстро отодвинуться от перископа, и Бригему пришлось ее оттолкнуть. Она стала надевать шлем.

— Всем группам штурмовая команда «Один», — произнес Бригем в микрофон. — Представление начинается. Представление начинается. Она вышла на нашей стороне. Приступаем.

— Уложите их на землю, по возможности, без шума, — сказал Бригем, передергивая затвор винтовки, обычно используемой для подавления массовых беспорядков. — Катер будет на месте через тридцать секунд. Пошли.

Первой из машины выскочила Старлинг, она успела заметить, как на ветру развеваются косицы Эвельды. Зная, что следом за ней спрыгнули мужчины с оружием в руках, она крикнула:

— Лежать! Всем лежать!

Из-за своих телохранителей выступила Эвельда.

В рюкзачке, висевшем у нее на груди, находился младенец.

— Погодите-ка, — сказала она идущим по обе стороны от нее мужчинам. — Мне не нужна лишняя головная боль, — продолжила, величественно выступая вперед, Эвельда.

Она подняла ребенка и теперь держала его перед собой на расстоянии вытянутых лямок. Конец одеяла, в которое был завернут младенец, свободно болтался внизу.

Надо дать ей возможность идти дальше. Старлинг не глядя сунула пистолет в кобуру и протянула вперед руки с раскрытыми ладонями.

— Эвельда! Сдавайся! Подойди ко мне.

Позади нее раздался рев восьмицилиндрового двигателя, за которым последовал визг шин. Группа поддержки, решила она. Возможности оглянуться у нее не было.

Не обращая внимания на Старлинг, Эвельда двигалась в сторону Бригема. Детское одеяло дрогнуло одновременно с грохотом выстрела. Бригем упал. Прозрачное забрало его шлема наполнилось кровью.