Ганнибал

Карло услышал выстрел и обернулся. Оператор бросил свою работающую камеру и попытался бежать, но недостаточно быстро, чтобы уйти от дробовика Пьеро.

Свиньи уже успокаивались и утаскивали доставшиеся им куски прочь.

— Azione! Вот тебе и azione! — сказал Карло и сплюнул на землю.

Часть III В НОВОМ СВЕТЕ

Глава 41

Вокруг Мэйсона Верже царило осторожное молчание. Все его служащие вели себя с ним так бережно, будто он только что потерял ребенка. Когда его спросили, как он себя чувствует, он ответил: «Чувствую себя так, будто отвалил кучу денег за дохлого итальяшку».

Несколько часов он проспал, потом потребовал, чтобы в игровую комнату привели детей: он хотел побеседовать с парочкой самых неблагополучных; однако в тот самый момент неблагополучных детей под рукой не нашлось, а у его агента в трущобах Балтимора было недостаточно времени, чтобы нарушить чье-нибудь благополучие ради Мэйсона.

Потерпев эту неудачу, он заставил служителя Корделла калечить декоративных золотых карпов и швырять их угрю до тех пор, пока тот не пресытился и не убрался к себе в грот; вода в аквариуме окрасилась розовым, в мутном розовом облаке поблескивали золотистые клочки.

Он попытался помучить свою сестру — Марго, но та укрылась в тренажерном зале и не час, и не два не отвечала на его призывы. В поместье Маскрэт-Фарм она одна осмеливалась игнорировать Мэйсона.

Небольшой, тщательно подрезанный кусок пленки, отснятой туристской видеокамерой, на котором была запечатлена смерть Ринальдо Пацци, показали по телевидению в субботу, в вечерней новостной программе, еще до того как стало известно, что убийца — доктор Лектер. Затемненные кадры пленки избавили зрителей от излишних анатомических подробностей.

Секретарь Мэйсона немедленно взялся за телефон, чтобы договориться о получении немонтированной пленки. Фильм был доставлен вертолетом несколько часов спустя.

У полученной пленки была прелюбопытнейшая история.

Из двух туристов, снимавших Палаццо Веккьо в момент смерти Ринальдо Пацци, один запаниковал, и камера качнулась в сторону как раз в момент падения Пацци. Второй турист, швейцарец, твердо держал камеру в течение всего эпизода, сумев даже панорамировать раскачивающийся и дергающийся шнур.

Кинооператор-любитель оказался клерком из патентного бюро, звали его Виггерт. Боясь, что полиция отберет пленку и итальянское телевидение получит ее бесплатно, он немедленно позвонил в Лозанну своему адвокату, договорился об авторских правах на изображение и, торгуясь так, что с претендентов пух и перья летели, продал свои права телекомпании «Эй-Би-Си новости» на условиях оплаты за каждую передачу в эфир. Право первыми опубликовать серию снимков в Северной Америке получил «Нью-Йорк Пост», за ним — «Нэшнл Тэтлер».

Пленка сразу же заняла должное место в серии успевших стать классикой ужасающих лент: пленка Запрудера, фильм об убийстве Ли Харви Освальда и кадры о самоубийстве Эдгара Болджера. Однако Виггерту предстояло еще испытать горькие сожаления о том, что он поторопился продать пленку прежде, чем в преступлении обвинили доктора Лектера.

Полученная Мэйсоном копия фильма о каникулярных приключениях семейства Виггерт была полной. Мы можем видеть, как во дворе Академии милое семейство швейцарцев с чувством исполняемого долга вершит орбиту за орбитой вокруг гениталий Давида, за несколько часов до событий в Палаццо Веккьо.

Мэйсону, следящему за видеоизображением единственным глазом, защищенным толстой линзой, был малоинтересен дорого ему обошедшийся кусок мяса, дергавшийся на конце электрошнура. Коротенький урок истории, преподнесенный газетами «Ла Национе» и «Коррере делла Сера» о судьбе двух Пацци, повешенных из одного и того же окна с промежутком в пятьсот двадцать лет, заинтересовал его и того меньше. Внимание его захватили кадры — и он прокручивал их снова, снова и снова — с дергающимся шнуром, ведущим вверх, к решетке балкона, где в тусклом свете, падавшем изнутри, виднелся размытый силуэт стройного человека, прощально махавшего рукой. Махавшего Мэйсону. Доктор Лектер легко помахивал лишь кистью руки, так, как машут на прощанье ребенку.

— До свиданья, — ответил Мэйсон из окружавшей его тьмы. «До свиданья», — прогремел его радиобас, содрогающийся от ярости.

Глава 42

Опознание доктора Ганнибала Лектера в качестве убийцы Ринальдо Пацци дало Клэрис Старлинг возможность наконец-то заняться чем-то серьезным, слава Богу! Она стала de facto осуществлять связь — хоть и на низшем уровне — между ФБР и итальянскими властями. Хорошо было решать одну и ту же задачу совместными усилиями.

Жизнь Старлинг резко изменилась с момента перестрелки во время рейда против наркодельцов. И она, и те, кто остался в живых после событий на рыбном рынке «Фелисиана», оказались как бы в административном чистилище, в ожидании решения по докладу Департамента юстиции юридическому подкомитету Палаты представителей.