Ганнибал. Искатель

– Но ты ведь сам говорил, что будешь гореть в аду за свои поступки. Типа знаешь и делаешь. То есть, ты не боишься?

– Боюсь и все понимаю. Поэтому я не последняя гнида. Смекаешь?

– Не очень, – покачал головой Зорг. – А можно стать мусульманином прямо перед смертью? Там ведь наверняка не зачтутся все грехи, совершенные до? И тогда я смогу попасть в рай без всякого ада.

– А ты уверен, что успеешь это сделать перед смертью? – хмыкнул я, смотря вперед. – Там кафешка какая-то, давай переночуем. До ближайшего города мы только завтра доберемся.

– Как скажешь, – пожал он плечами. – У нас же ты босс.

Мы двинулись в сторону небольшого здания. Слегка накрапывавший дождик усилился, грозя превратиться в ливень. Я поправил шляпу и снял тетиву с лука, убрав ее в коробочку.

– А вдруг нас там ждут страшные монстры? А ты без своего любимого лука.

– Тогда ты будешь меня защищать, – хмыкнул я, вспомнив, как Зорг недавно гонялся за кроликом.

– Очень смешно, – фыркнул тот. – Я могу биться только с медлительными монстрами.

– Как ты сам? – с улыбкой посмотрел я на него.

– Как я сам, – хмуро подтвердил он.

С Зоргом мы встретились случайно. Если все время до этого я шел один, то потом пришлось взять его с собой. Не то чтобы я возражал, Зорг оказался хорошим парнем. Вот только болтливый чересчур. Он так же, как и я, шел в Москву, но в отличие от меня ему ходить в одиночку противопоказано. Все дело в том, что вследствие кое-каких происшествий этот парень получил огромный минус к ловкости и плюс к выносливости и силе. И вроде бы два параметра взамен одного – это хорошо, но не в данном случае. Попробуй убить монстра, если для него ты ленивец еле шевелящийся. Я немного утрирую, но, по сути, Зорг ужасно медлительный. Я бы даже сказал, жутко медлительный. К примеру, когда я иду своим обычным шагом, ему приходится бежать. Да, с учетом его выносливости это не проблема, вот только когда действительно нужно будет бежать, он не сможет ускориться.

– Ну, здесь не очень-то и грязно, – кивнул он. – Я бы даже сказал, вполне себе ничего. Пыли немного, даже чихать не хочется.

– Видимо, этот домик служит перевалочным пунктом для многих странников.

«Эхо»

Я закрыл глаза и топнул, посылая звуковую волну. На миниатюрной карте начали появляться очертания. Каждая мелочь, каждый нюанс. За время путешествия я постоянно развивал «картографа», и это очень даже неплохо помогло в дороге.

– Ну, что там?

– Тихо и спокойно. Есть печка и немного дров. Нам повезло.

– Чур, готовишь ты!

– Еще бы, – вздохнул я. – В прошлый раз ты сжег наши припасы до состояния угля.

– Я не знаю, как так получилось. Я следил, – развел руками Зорг.

– Ага, а до этого варил яйца, а получил какую-то кашицу.

– Эй, это просто были испорченные яйца.

– Ага, как и мясо, – хмыкнул я.

– Оно изначально было твердым и черным, я не при чем.

– Ладно уж, доставай припасы.

Я отправился на кухню и принялся разжигать огонь. Люблю находить такие местечки. Что интересно, среди путников уже появились определенные привычки. Так, например, уходить из убежища, не пополнив запасы, которые потратил, считается дурным тоном. Вот, например, здесь я нашел пару пакетов с сухарями. Кто-то ведь их оставил, чтобы голодный мог насытиться. Кроме того, в бутылках есть вода на всякий-який, хотя я ее стараюсь не пить. Это Зоргу все равно, а мне вот кишечные паразиты не нужны, поэтому только кипяченую или отфильтрованную.

– Смотри, что я нашел! – выскочил ко мне товарищ, держа в руках бутыль с мутной жидкостью.

– Дай угадать. Самогон?

– Ага! – широко улыбнулся он. – Сегодня бухаем!

– Имей совесть. Тебе она как водичка пойдет, а я напиваться не стану. Оставь лучше следующим.

– Хрен тебе, – он хотел резко спрятать бутылку, но та выпала у него из рук и разбиралась. – Да как так-то?! Что за непруха?!

– Это не непруха, – хмыкнул я. – Это руки дырявые.

– Да иди ты нахрен! Блин, я так обрадовался. Твою же мать! – он размахнулся и попытался ударить ведро, но промазал, и, поскользнувшись на самогоне, плюхнулся на спину. – Мля-я-я…

– Зорг, ты идиот. А кроме того, ты еще тот идиот, который будет за собой убирать, – указал я на лужу.

Когда ужин был готов, мы принялись есть, с наслаждением набивая брюхо.

– Вот интересно, – отвлек меня от трапезы растяпа, – люди легко привыкают к хорошему, но ведь и к плохому они тоже привыкают быстро. Вот смотри, последние пару дней мы с тобой кушали только вяленое мясо, а теперь вот кушаем нормальный супчик, и живот буквально пищит от восторга, хотя нельзя назвать эту еду вкусной. Все просто и с минимумом специй, а так хорошо становится.

– Ты назвал мою еду невкусной? – с угрозой посмотрел я на него.

– Не то чтобы невкусной, – тут же выставил он ладони в примирительном жесте. – Простой.

– Простая еда порой вкуснее всякой замороченной. Я считаю, что специи изобретены, чтобы убрать настоящий вкус блюд. Так, например, испортилась в кафешке…

Открывшаяся дверь заставила меня замолкнуть. На пороге появилась компания из трех парней и женщины. Они осмотрели нас хмурым взглядом, и бородач, стоявший впереди, кивнул на дверь.

– Проваливайте.