Ганнибал. Начало

Моя кисть по привычке дернулась. Черт, наверное, я не скоро смогу избавиться от ощущения, что все вокруг обман. А может, и правда обман? Может, я вообще еще в коме, а все это мне только снится? Интересно, а как себя на самом деле чувствуют люди в коме? Да, я ощущаю боль. Причем вполне реальную боль, но как оно должно быть на самом деле? Может, и в коме люди ощущают реальную боль, а может, мой мозг просто подделывает эту боль? Черт. Тяжело все это понять. Да и нужно ли? Допустим, я в коме. Что это меняет? Я должен найти способ, как из нее выйти? А какой он, этот способ? Адреналин в кровь пустить в больших дозах? Да этот гормон у меня и не выветривается никогда. Умереть, чтобы проснуться? Сомневаюсь. Если я в коме, то мозг придумает, что делать, а если все реально, то и умру я на самом деле.

- Эй, Ган, ты, похоже, загнался, - выдернул меня из мыслей Саша. - Тебе же Артём велел ни в коем случае не загоняться.

- Легко сказать, - хмыкнул я, смотря на небо.

Примерно два часа дня. Не люблю я это время. Жара жуткая, воздух сухой, словно в пустыне. Хорошо хоть старик нас не особо мучает при такой духоте.

- Так, а чем все там в итоге закончилось?

- С камнем-то? - посмотрел я на Санька и, получив утвердительный кивок, ответил: - Наши победили.

После того, как я расплавил яйцо, меня нашли ребята. Судя по моей одежде, я неоднократно поджигал себя и калечил, чтобы держаться в сознании и не уступать галлюцинациям, но, когда они пришли, я был физически целехонький. Это постаралась Тьма. Она не сбежала от меня не окончательно и, видимо, когда яйцо было уничтожено вместе со всеми осколками, вернулась и вылечила меня. На моем теле появилось чуть больше десятка шрамов, но я остался жив. После этого меня увезли в больницу. Первую неделю я был просто овощем, не мог понять, что реально, а что нет. Постоянно казалось, что сейчас я очнусь, и передо мной снова это проклятое яйцо. В то время начались разборки у власти. Собрались главы районов и начали обсуждать произошедшее. Расспрашивали меня и Иву. Они долго пытались понять, герои мы или преступники. Андрей Мирный наседал на них, требуя, чтобы меня посадили, но главы не могли прийти к согласию. Владимир Викторович, лидер Южного лагеря, и генерал-лейтенант Анатолий Севастьянович, глава нашей армии, требовали уничтожить оставшийся в руках полиции камушек, считая его опасным. Евгений Валерьевич, глава Кулака, и Кристина Антоновна, заправляющая двести четвертым кварталом, считали, что камень нужно использовать и искать другие. Они считали, что мои галлюцинации - не его вина. Что это влияние пещеры или еще чего-то. Они не хотели упускать возможность контролировать кого-то, блокируя умения. Нас с Ивой вызывали раз за разом, требуя максимального доклада. Иветта знала меньше, но говорить могла внятно. Я - наоборот. В то время я все никак не мог привыкнуть к реальности происходящего. Меня лечили различными способами. Водили к психологам, психиатрам, травили таблетками, но от этого мне становилось только хуже. Лечащие умения тоже не помогали. Тогда Артём принялся за раскачку. Он попросил нескольких высокоуровневых бойцов, прокачать его, взял двадцать пятый и второй ранг умения «Ментальное исцеление». Как итог, именно это меня и спасло. Хотя в момент применения я думал, что умру. Мозг будто поместили в морозильник. Так себе ощущения. Одно радовало, я получил достижение «Познавший иллюзии», теперь для меня не должно быть труда отличить галлюцинацию или иллюзию, еще бонусом пришла ментальная защита в двадцать пять процентов, но много это или мало, я пока не понял. Однако несмотря на все мои мучения спор за маленький камешек, непонятно как попавший к ментам, продолжился. Все решил случай. Пока проводились слушания, камень вставили в ошейник и надели на некоего Чижа, вора с привычкой линять из тюрьмы. Про него даже и забыть успели во всех этих распрях и однажды нашли его в камере с разбитой головой. Его сокамерники уверяли, что тот начал бросаться на всех подряд, а потом сам себе разбил голову о стену. Узнав об этом, Евгений Валериевич поверил, что камень опасен, и перешел на сторону южанина и генерала. Камень было решено уничтожить.

- Так что, камень уничтожен?

- Нет, Сань. Помнишь сержанта Мирного? - посмотрел я на парня.

- Его забудешь, - хмыкнул он в ответ.

- Так вот, крыша у него, похоже, поехала. Он выкрал камень и смылся к чертовой матери.

- Хрена! А казался нормальным мужиком.