Ганнибал: один против Рима

Теперь две орбиты пересеклись в Мессинском заливе. Схватка возле Мессины распространилась и на сушу. Гиерон II, последний тиран Сиракуз, отдал предпочтение римским легионам и предложил им использовать свой неприступный город в качестве базы, а флот — в качестве транспортного средства. Карфагеняне лишились укрытия на западной половине острова. Совет Бирсы запоздало осознал, что ключевые позиции на Средиземном море могут быть утрачены.

До этого времени африканский город вел политику ограничения войн. Снаряжавший боевые корабли только в случае необходимости, Карфаген привлек иноземных наемников, чтобы создать войско, с которым можно было бы расплатиться после того, как оно выполнит свою задачу. Когда эта цель была достигнута, Карфаген положил конец конфликту. Современные ученые пишут, что армия Карфагена служила государственной политике, в то время как римская государственная политика служила армии. Независимость Рима была отвоевана у более могущественных соседей только благодаря мощи его легионов — великолепной национальной армии. Как горько заметил Пирр. «В том, что касается войны, эти варвары совсем не кажутся варварами». Теперь в первый раз на Сицилии римским командирам противостояли умное руководство и чужеземная мощь.

Карфаген и Рим были чужды друг другу. Первый возрос на африканской почве, имел более древнюю культуру, поклонялся более древним восточным божествам. Второй возник из европейских племен, возвел их традиции в законы, нетерпимые к иному образу жизни. По этой причине столкновение армий в Мессине переросло в то, что получило название в истории как 1-я Пуническая война, но что в реальности было началом непримиримой борьбы за господство в средиземноморском регионе.

Регул предлагает свои условия

Размышляя обо всем этом, Ганнибал должен был задуматься над двумя вещами. Первое — поражение на море.

В течение первых трех лет лишенным воображения старейшинам сената и римскому народу становилось все более очевидным, что нельзя подчинить отдаленный остров до тех пор, пока не удастся установить господство на окружающих его водах. Столкнувшись с этой практической проблемой, римляне, с характерными для них энергией и мастерством, принялись создавать свой первый боевой флот. (В разгар враждебных отношений их разведывательный отряд был полностью захвачен в бухте карфагенскими кораблями. Причиной случившегося, о чем никогда не говорилось публично, послужил приступ морской болезни, охвативший неопытную команду после шторма, от которого корабль укрылся в бухте.)

В течение года Рим собрал и укомплектовал личным составом 100 галер с пятью гребцами на каждое длинное весло и 20 разведывательных галер с тремя гребцами на более короткое весло. Этот подвиг со стороны сухопутных жителей, которые не любили моря, был чудом, легенда о котором жива и поныне. Согласно легенде какие-то римляне обнаружили севшую на мель карфагенскую галеру с пятью гребцами на весло и, скопировав ее конструкцию, построили свои, а их сограждане тем временем учились управлять веслами на тренажерах, установленных на суше.

Боевые галеры того времени были хрупкими конструкциями, похожими на гигантские раковины, с водруженными на них длинными скамьями, на которых размещалось до 300 гребцов. Только более крупные суда были «крытыми», то есть имели палубы. Галеры плохо передвигались по бурному морю и должны были искать укрытие от шторма. Их вооружение состояло из железных или бронзовых таранов. Парные тараны обычно стояли вертикально на носу судна, готовые вонзиться в неприятельскую галеру выше или ниже ватерлинии или сокрушить скамьи гребцов на ней. Галера могла также сблизиться с другим кораблем, чтобы дать возможность вооруженным воинам — не гребцам — перебраться на неприятельский корабль и одолеть врага. Во время сражения мачты опускали, чтобы они не пострадали от удара при столкновении. Из всего этого следует, что боевыми галерами должны были управлять опытные моряки. Находиться в открытом море продолжительное время такие галеры не могли. Парусные суда, транспортные и торговые, легко уклонялись от них во время сильного ветра. Но в безветренную погоду они оказывались беспомощными против атаки гребных галер с их таранами.

Римские военачальники, создав как по волшебству свой боевой флот, поступили в высшей мере разумно, обратившись к подвластным им морским портам, которые уже владели галерами, — Таренту, Неаполю, Пизе в Этрурии, не говоря уж о флоте в Сиракузах. Эти порты носили прозвание socii navales — «друзья кораблей». Суда, построенные этрусками и греками, уже были укомплектованы опытными командами. Что же касается каких-то гребных механизмов, то их никогда не существовало. По закону (а законы города на семи холмах были строгими, как в более ранние времена у жителей Мидии и Персии) гражданам разрешалось служить только в легионах пехоты, а неграждане не имели права вставать под знамена легионов. Вольноотпущенники и рабы могли быть членами экипажа или гребцами на скамьях.