Ганнибал: один против Рима

Эмилий Павл был одним из тех пяти послов, которые приезжали в совет Карфагена с сообщением о том, что Рим начинает войну. Стало быть, он в состоянии закончить ее. Говорят, что Фабий предупреждал Эмилия: «Ты еще убедишься, что Теренций Варрон более опасный враг, чем Ганнибал».

Воинственные настроения воцарились во всех слоях римского общества летом 216 года до н. э. Свыше ста сенаторов оставили свои посты, чтобы влиться в легионы. Рыцарский орден полностью вступил в кавалерийские декурии. Добровольцы из низших классов надеялись захватить в карфагенском лагере богатые трофеи и новых рабов. Общая численность новой армии возросла до 85 000 человек, более половины из которой приходилось на долю свежих рекрутов.

Даже военные советники сената наконец согласились перейти в наступление. Они подчеркнули, что в битве при Треббии легионы не были сломлены, в то время как у Тразименского озера они были не в состоянии даже сохранить боевой строй. Новая супер армия из восьми легионов, самая крупная в истории Рима, совместно с союзными войсками не могла не одержать победу в традиционном римском бою с мечами и щитами. Потребуется, конечно, положить много жизней, но Ганнибал не сможет выдержать такого кровопролития. К этому времени римские военачальники знали все уловки Ганнибала. Никакие хитрости пунийцев не могли вывести из строя восемь легионов на твердой земле открытого пространства средь бела дня.

Никто не был так полон решимости, как Минуций, который должен был возглавить командование. Сейчас на него смотрели как на человека, имеющего самый большой опыт для борьбы с Ганнибалом. Среди молодых и неискушенных представителей общества Публий Корнелий Сципион, который помогал своему раненому отцу при Треббии, забыв о политических разногласиях, поступил на военную службу в качестве трибуна.

Небольшой инцидент напугал эту добровольную армию, когда она продвигалась, чтобы присоединиться к армии ветеранов. До Рима дошло известие о том, что Ганнибал разграбил еще одно армейское зернохранилище, на этот раз в полуразрушенной деревне Канны, на дальнем Адриатическом побережье. Не бог весть какое событие, но сенат, а также народные собрания не могли позволить этому карфагенянину хозяйничать в Италии хотя бы еще одну неделю. Сенат приказал всем войскам объединиться и выступить против Ганнибала. Новые консулы должны были взять на себя командование.

После ухода новой армии все сообщения, приходящие с востока, должны были немедленно передаваться в сенат, а оттуда — толпам, собиравшимся у трибуны римского Форума.

Первые сообщения обещали удачу. Новые отряды, напав на карфагенский сторожевой лагерь, нашли там огромное количество серебряных и ювелирных изделий, которые лежали в брошенных палатках, словно дожидаясь того, чтобы их забрали римляне. Костры, на которых готовили пищу, все еще горели, и воодушевленные легионеры, вырвавшись из-под контроля военачальников, бросились в погоню за ненавистным врагом.

Набег похожих на привидения нумидийских всадников был отбит удачно, и войска консулов, Эмилиана и Варрона, выступили вслед за этими всадниками.

Две римские армии объединились, преследуя Ганнибала. При их приближении он оставил свой лагерь, чтобы отступить через реку Офид.

Здесь, на открытой долине у Канн, консулы оказались в непосредственной близости от него.

Это было в третий день августа.

Невидимые высоты

Один из свидетелей видел Ганнибала, стоявшего на рассвете рядом с любимым конем. Это было на холме — самой высокой точке равнины. Ветер трепал его легкую накидку и длинную гриву боевого коня. Ветер дул Ганнибалу в спину, с запада. Местные жители называли этот ветер «волтурном». Это был обжигающе горячий пыльный ветер.

Со своего поста Ганнибал мог обозревать всю серую равнину, от которой было не более трех миль до Адриатики. Между ним и побережьем медленно продвигалась длинная цепь римских легионов, следуя за застрельщиками. В этой цепи шла, шеренга за шеренгой, дисциплинированная пехота, продвигаясь медленно, чтобы держать ровный строй когорт. Когда солнце прорезалось сквозь мглу, стало возможным различить по концам цепи всадников — неизменный штурмовой отряд римской армии. Отблеск металла на правом фланге римлян свидетельствовал о том, что тяжелая кавалерия переместилась туда. Эти закованные в броню всадники фактически заполняли все пространство между арьергардом легиона и извилистой рекой, через которую Ганнибал решил переправить свой последний лагерь в долину у Канн. Поселение с его каменными домами находилось на крутом взгорье между окончанием карфагенского строя и рекой. Оно было необитаемо и являло собой препятствие для продвижения римской тяжелой конницы.

Как только начало светать, Ганнибал приказал, чтобы его собственная тяжелая конница (лучшие испанские и африканские всадники) неспешным аллюром двинулась туда под командованием Ганнона, сына Бомилькара, который был прирожденным воином.