Ганская новелла

Из привокзальной закусочной «Слава Создателю, Аллилуйя!», держа в руках чан для мытья посуды, неторопливо вышел оборванный и необычайно грязный поваренок, походивший скорее на подмастерье из ремонтной мастерской, чем на работника сферы питания, и выплеснул содержимое прямо на землю. Грязная вода быстро впиталась в пыль, оставив лишь недоеденные клецки-фуфуо [21], рыбные кости и одну маленькую, совсем целую, рыбку, которую моментально облепила тьма мух. Мальчик снова принялся за мытье глиняных мисок, которыми пользовались в харчевне.

Мимо прошла торговка жареными бананами и арахисом и вопросительно посмотрела на нас, предлагая свой не очень аппетитный на вид и ничем не прикрытый товар, разложенный на подносе.

8.55. Я осмотрел «салон второго класса». К нам присоединились еще несколько пассажиров, и теперь все были увлечены оживленной беседой. Я заметил, что задний борт кузова открыли и девушка в красном платьице перебралась на последнюю скамейку. Она сидела ко мне спиной, но я видел, что она что-то перебирает в глиняной миске. Сначала я решил, что она купила себе завтрак в «Славе Создателю», но потом понял, что она занималась не чем иным, как чисткой рыбы — маленькой рыбки, известной кое-где под названием «Плутишка из Чоркора» (Чоркор — расположенный на берегу моря пригород Аккры).

Может быть, она решила, не теряя даром времени, заняться домашними делами? Вскоре я получил ответ на свой немой вопрос. «Что ты делаешь?» — поинтересовался какой-то любознательный пассажир. «Это для водителя и его друзей, — сказала Красное Платьице, — они хотят сварить суп».

«Что? Какой там еще суп? Когда же мы поедем?» — раздался возмущенный возглас. Помощник водителя в ответ на это только усмехнулся.

«Ну вот, когда-то мы теперь тронемся?» — прокомментировала моя соседка-старуха.

Однако помощник ничуть не смутился, и скоро мы услышали, как он призывает женщин: «Поройтесь-ка в своих корзинках и поищите что-нибудь для приготовления супа. Нужны помидоры, перец, соль, лук».

Запустив руку поочередно в несколько корзинок, он стремительно исчез со своей добычей, Красным Платьицем и глиняной миской. «Ну а уж очаг-то найдется — вот оно, преимущество соседства с харчевней», — размышлял я.

Из прибывавших машин вываливались новые пассажиры.

Интересно, кто они, чем занимаются? Вряд ли все приехали только на рынок.

Зато не приходилось сомневаться в изобретательности торговцев, заполонивших привокзальную площадь. Чего только не было на лотках, которые они, по традиции, носили на голове! Там были пластыри, апельсины, сумки, кипарисовые орешки, дезинфецирующее мыло домашнего приготовления, тетради, таблицы умножения, ремешки для часов, жвачка, жидкость от вшей. Повсюду были расставлены столики, с которых торговали всяческой снедью.

Мимо грузовика, удовлетворенно улыбаясь, прошла женщина. Часть ее покупок была сложена в блестящий дуршлаг, который она, подобно корзине, водрузила на голову. В руках она тащила купленные явно по дешевке плоды авокадо. В каждом был вырезан кусочек — признак того, что они либо начали портиться, либо побились при транспортировке. Я почти слышал завлекающий голос продавца: «Вам просто повезло, что я отдаю их за бесценок. Взгляните, только вот тут чуть-чуть подпорчены».

Другая женщина устало, но целеустремленно шла куда-то, сжимая под мышкой бумажный мешок, из которого доносилось кудахтанье. Меня так и подмывало узнать, куда она направлялась.

Затем в поле зрения на секунду возник уже знакомый нам помощник водителя с полной тарелкой дымящихся кенке [22]и скрылся в голубой кассе. Красное Платьице возвратилась и заняла свое прежнее место, видимо, утратив всякий интерес к импровизированным рыбным блюдам.

Я с облегчением отметил, что грузовичок заполнился уже больше чем наполовину. Снова вытер лоб насквозь промокшим носовым платком. Зад мой ужасно устал от долгого сидения на деревянной скамейке.

Торговку мылом остановила только что вылезшая из грузовика женщина. За спиной у той и другой было по ребенку. Малыши выглядели так, словно могли отлично справиться с миской кенке или фуфуо, однако оба все еще сосали грудь. Поскольку женщины кормили младенцев на ходу, то те пребывали в каких-то неестественных позах: скорчившись за спиной мамаш, они просовывали головы им под мышки, чтобы достать грудь.

Расплачиваясь за товар, покупательница отняла ребенка от груди и передвинула его за спину. В знак протеста малыш тут же истошно завопил. А торговкин ребенок между тем продолжал свою трапезу. Свободной рукой его мать ловко заворачивала мыло. Услышав крик своего собрата, малыш на секунду перестал чмокать и с пониманием посмотрел на него. Покончив с покупкой мыла, женщина снова сунула грудь младенцу. Вопли сразу прекратились. Женщины разбрелись в разные стороны, а малыши продолжали деловито сосать.