Ганзейский союз. Торговая империя Средневековья от Лондона и Брюгге до Пскова и Новгорода

Учреждение регулярных налогов должно было дополниться созданием автономного ганзейского казначейства, но, как и раньше, такая мера осталась нереализованной. На практике необходимые суммы вносил Любек или другие города, а должников просили вернуть средства, надеясь, что они появятся на основании дохода от сбора налогов. Поскольку создать казначейство не удалось, от городов потребовали хотя бы аккуратно вести счета. На соборе 1579 г. 13 городов действительно представили свои счета, но от остальных ничего добиться не удалось. Одни объявили себя неплатежеспособными, другие представили длинные меморандумы о делах, уходящих более чем на сто лет в прошлое. Счета, которые необходимо было проверить, были связаны с суммами в несколько сотен тысяч талеров, и вскоре пришлось оставить попытки исправить недоразумение.

Такое положение дел в конце концов в 1612 г. вызвало появление общего казначейства, которое находилось под строгим надзором. Но средства, которые стекались в казначейство, оказались ограниченными: налоги, взимаемые в зарубежных конторах, прибыль от продажи имущества бергенской конторы или серебряной таблички «Стального двора», штрафы и т. д. На самом деле в казначействе редко находились суммы, превышавшие 1000 талеров, и оно не могло исполнить функцию, которую на него возлагали. Несомненно, такие финансовые затруднения серьезно препятствовали возрождению сообщества.

Желание реформ проявилось и в назначении в 1556 г. «синдика Ганзы». И титул, и должность были совершенно новыми. Сообщество уже страдало от отсутствия собственных чиновников, которые готовили бы повестку дня соборов и занимались важными вопросами между соборами. Эти обязанности вначале исполнялись городским советом Любека, а позже – любекским синдиком. В середине XVI в. необходимость постоянного должностного лица с юридическим образованием ощущалась особенно остро. Пост поручили Генриху Зюдерману из Кёльна. Лучший выбор трудно было сделать. Выходец из прославленной патрицианской семьи, сын бургомистра, доктор правоведения, окончивший университет в своем родном городе, на дипломатической службе которого он состоял, Зюдерман на 35 лет всецело посвятил себя ганзейским делам. Будучи юрисконсультом, он принимал участие в работе всех Ганзейских соборов и во всех переговорах. За 14 лет он совершил почти 50 дипломатических поездок, главным образом в Нидерланды и Англию, а кроме того, во все части Германии, Богемию и Польшу. Несмотря на многочисленные препятствия, он осуществил свое желание: организовал работу ганзейской конторы в Антверпене традиционным способом. Правда, в конце ему с горечью пришлось наблюдать за тем, как все его труды сводятся на нет.

Вначале назначенный на 6 лет, Зюдеман позже сохранил за собой пост, а в 1576 г. его назначили синдиком пожизненно[57]. По этому случаю, в дополнение к дипломатическим и юридическим обязанностям, его наделили задачей проводить ревизию льгот и привилегий и написать историю Ганзы, а также трактат по морскому праву. Ему не удалось завершить ни одну из этих задач. Хотя в целом Зюдермана почитали за рвение, его часто осыпали оскорблениями. Подвергали сомнению его счета, часто уклоняясь от оплаты его расходов.

В результате он получал лишь часть причитающегося ему жалованья и вознаграждения. Но до самой смерти в 1591 г. Зюдерман неустанно трудился, став поистине душой сообщества и последним великим ганзейцем.

Зюдерман неопровержимо доказал, как полезно иметь ганзейского синдика. И все же, из мелочной экономии, его заменили не сразу, и место оставалось вакантным до 1605 г., когда синдиком назначили Иоганна Домана, синдика Штраль-зунда. Доман тоже проявил большую активность. Как дипломат он не добился таких же успехов, как его предшественник, и вызывал больше критики, однако он оставался в должности, если не считать пропуска в год, до своей смерти в 1618 г. После него на этот пост регулярно назначали одного из любекских синдиков вплоть до роспуска сообщества. Хотя деятельности синдиков Ганзы очень вредили ревностный надзор и скупость, создание должности свидетельствует о жизнеспособности союза.