Ганзейский союз. Торговая империя Средневековья от Лондона и Брюгге до Пскова и Новгорода

Внезапное возвращение этого бедствия в северные моря стало результатом беззакония, вызванного амбициями Мекленбургского дома. Как известно, в 1364 г. королем Швеции избрали Альбрехта, сына правящего герцога. Альбрехт надеялся обратить поражение Вальдемара в свою пользу и сменить его на датском троне. Поэтому мекленбуржцы отказались вступать в Ганзу при Штральзундском мире. Но это им не помогло. Пять лет спустя их ждала очередная неудача. После смерти Вальдемара Альбрехт отрекся от престола в пользу Маргариты, которую Ганза признавала регентом Дании. Начиная с того времени мекленбуржцы допускали пиратство по отношению к конкурентам. Естественно, ганзейские суда не стали исключением. Поэтому в 1376 г. Ганзейский собор объявил войну пиратству. В течение двух лет с кораблей и грузов взималась пошлина; деньги шли на оснащение боевых кораблей. Важно, что Росток и Висмар, которые находились в Мекленбурге, уклонялись от исполнения своих обязательств. Поэтому войну с пиратами вели почти исключительно Любек и Штральзунд. Вскоре отступились и прусские города, и предусмотренная военная кампания зашла в тупик.

В последующие годы положение мекленбуржцев ухудшалось, а власть Маргариты укреплялась. В 1380 г., после смерти мужа, Хокона VI, ее признали регентом Норвегии от имени ее сына Олафа. В 1389 г., когда восставшие шведские аристократы свергли Альбрехта и посадили его в тюрьму, Маргарита стала также королевой Швеции. Однако Стокгольм сохранил верность Альбрехту благодаря поддержке немецкого населения города.

Оказавшись в отчаянном положении, мекленбуржцы повели пиратскую войну с удвоенным пылом. В сенсационном указе они обещали открыть свои порты «всем, кто на свой страх и риск выйдет в море, чтобы причинить вред королевству Датскому». На их призыв откликнулись многие. Рыцари, горожане, крестьяне и преступники всех мастей спешили записываться в отряды под руководством мекленбургской знати. Росток и Висмар стали пиратскими базами, там вооружали и оснащали корабли, планировали набеги, хранили и делили награбленное. Вскоре из-за пиратов судоходство на Балтике почти прекратилось. Пираты не ограничивались нападениями только на датские корабли, и Ганза несла не только материальные потери. Ее снова раздирал внутренний кризис, когда два вендских города из-за своекорыстия и верности своему правителю вышли из общего дела.

Именно в тот период пиратов впервые стали называть «виталийскими братьями». Это название ассоциировалось с ними и впоследствии. Название имеет французское происхождение. В начале Столетней войны виталийцами называли солдат, занимавшихся снабжением армий, которое постепенно свелось к обыкновенным грабежам и разбою. На море «виталийскими» называли корабли, поставлявшие припасы для нужд флотов и портов. Наконец, это определение дошло до Балтики, где стало синонимично пиратству.

Благодаря пиратству мекленбуржцам удалось добиться некоторых заметных успехов. Несколько раз они оказывали помощь стокгольмскому гарнизону, проводили опустошительные набеги на датские и норвежские берега и наносили серьезные потери датскому флоту. В 1391 г. мекленбуржцы захватили Борнхольм, Висбю, который стал превосходной базой для их операций, Або, Выборг и ряд финских крепостей. Два года спустя они разграбили Берген, а его жителей заставили присягнуть на верность Альбрехту Шведскому. В следующем году разграблению подвергся и Мальмё.

Ганза пыталась надавить на Росток и Висмар, чтобы те перестали укрывать пиратов, но два города отговаривались необходимостью хранить верность своему правителю и отказывались не только участвовать в войне с пиратами, но даже и возвращать украденные товары. Судоходство стало настолько опасным, что Ганзейский собор 1392 г. вынужден был издать указ о приостановке всей торговли со Сканией на три года. В результате, по словам Детмара, цена сельди в Пруссии выросла втрое, а во Франкфурте – в 10 раз по сравнению с предыдущим периодом. Любек и Штральзунд вместе ожесточенно сражались с пиратами. Конечно, для обеспечения безопасности морских путей незаменимым было бы сотрудничество с Тевтонским орденом. Однако великий магистр Конрад фон Юнгинген мечтал о дальнейшей территориальной экспансии на Балтике; он намеревался извлечь выгоду из войны и вовсе не стремился поддерживать Данию.