Гаран вечный

Она слышала его дыхание. Харат тоже напрягся на ее плече. Острые когти впились в кожу. Она обрадовалась, так как эта боль вернула ее в реальность.

— Искажение! Ты чувствуешь его? — Конечно, он тоже ощущал жжение внутри, вращение желудка, как будто тело и разум отделяются друг от друга.

Это ощущение становилось все сильнее и сильнее. Дзианта знала, что долго она не сможет выдержать. Она почувствовала, что щупальца Харата соскользнули с ее головы, с ресниц. Она больше не могла пользоваться его зрением, а ощущение дезориентации все усиливалось.

Харат испустил пронзительный крик, почти человеческий. Очевидно, он был более подвержен этой атаке, чем люди. Он потерял равновесие, и Дзианта подхватила его, чувствуя судороги, сотрясающие его маленькое тело. Когда она прижала его к себе, Харат расслабился, и мысленный контакт с ним исчез.

— Назад! — Ланти потянул ее за собой. Но искажение сконцентрировалось с ними, отступало с ними. Барьер, созданный Ланти, не выдерживал атаки Огана. Когда он полностью рухнет, чудовищное искажение затмит их рассудок, они превратятся в идиотов.

— Я увеличил мощность барьера, — голос Ланти не изменился, он еще не потерял уверенности. — Но, продолжал он, — я не смогу поддерживать его долго.

— Когда он не выдержит, — досказала она, — мы можем сойти с ума.

— Есть еще кое-что, — он потянул ее за руку. — Сядь сюда, за эти камни. — Мягко он принудил ее сесть на корточки. Искажающее воздействие уменьшилось.

— Ты сказал, что мы можем кое-что сделать.

— У тебя есть Глаза.

— Я их выбросила. Харат…

— Харат принес их мне. Здесь. — Его руки на ее руках, затем разжимают ее пальцы и опускают на ладонь два кусочка минер ала.

— Так как ты уже работала с ними, они легче будут общаться с тобой. Оган поразил тебя зрительной галлюцинацией. Он прячется где-то поблизости. Он не смог проникнуть на корабль, но создал у нас иллюзию, что он вошел туда. Мы должны направить на него его собственную иллюзию.

— Это можно сделать? — Она слышала о мастерах внушения Верлока, этих вивернах, которые создают сны и химеры. Они могут любого подчинить своему влиянию и заставить их жить в мире, который они сами создали. Ланти был виверном, но она еще не слышала, что можно кого-то поразить его собственной галлюцинацией.

— Ничего нельзя сказать заранее. Надо попытаться. Твоя иллюзия — Сингакок. Если получится — пошлем его туда же!

Дзианта ахнула. Она никогда не слышала о такой возможности. Но ведь она слышала о невероятных вещах, которые могут делать виверны в области создания иллюзий. Вдруг она поняла одну вещь — Ланти зависит от нее, нуждается в ней. Такое ощущение было у нее впервые. Для Язы и Огана она была всего лишь инструментом. Ланти же приглашал ее к совместному действию, в результате которого они оба получат выгоду.

— Я… я никогда не делала этого, — она облизнула губы, желая, чтобы он не переоценивал ее возможности и силы.

— Я пробовал немного. Но этот случай особый… Теперь открой глаза. Смотри на Сингакок, если мы, конечно, еще в нем и не вышли за его пределы. Если вышли, то смотри на то, что тебя окружает, фокусируйся на всем с помощью камней. Представляй все это настоящим.

Она боялась, боялась города, боялась того, что может случиться, когда она будет смотреть в камни, боялась быть заброшенной снова в прошлое. Она решительно посмотрела в лицо страху, отодвинула его в сторону.

Прижав Глаза ко лбу, как это делала Эрия, чтобы высвободить максимальную энергию, Дзианта открыла глаза. Она была не на улице, скорее в саду, и перед ней возвышалось здание, похожее на дворец Лорда Командора, хотя она была уверена, что это не он. У дверей стояли охранники. Люди входили и выходили, вероятно, это было место, где вершатся важные дела. Так как она уже не была Винтрой и не имела ее памяти, то она не могла узнать это здание. Оно было настолько реальным, что если бы не полнейшее отсутствие звуков, она бы решила, что вновь попала в прошлое время.

— Давай! — по этой команде Дзианта всеми силами собралась на картине перед ней, пытаясь создать ясную, точную, со всеми деталями картину.

Она не могла предполагать, что делал Ланти. Харат еще лежал безвольным комочком у нее на руках. Она держала эту сцену, максимально сосредоточившись на ней. Это стоило ей немалого труда.

Внезапно вся картина перед ней затрепетала, подернулась дымкой, превратилась в разрисованное тонкое полотно, сквозь складки которого можно было увидеть корабль, как палец, указывающий в космос, на свободу!

Затем — иллюзия исчезла!

Тут же исчезло отвратительное ощущение, вызванное искажением. Она свободна! Дзианта вскочила на ноги. Харат зашевелился. Ланти сидел на корточках, уткнув лицо в ладони. Она подошла к нему, положила руку, державшую камни, на его плечо.

Он задрожал от ее прикосновения, поднял голову. Глаза были закрыты, кожа покрыта потом.

— Рис?

Он открыл глаза. Сначала она решила, что его поразила та же иллюзия, которая так долго терзала ее. Затем он заморгал и узнал ее. Но прежде чем она заговорила, сзади послышался дикий крик. Они оглянулись одновременно.