Гаран вечный

Анатан готов был возмутиться моим непристойным поведением, когда, используя фалду своего плаща как штору, я сунул записку Трэна в его руку. Толчок в спину сказал мне, что он прочел и понял.

— Что бы вы хотели, милорды? — спросила Дания с ласковой покорностью.

— Вина? У нас самые лучшие. Крепкое белое марочное вино из Ру, густое пурпурное из Хола, золотистое из Кума — множество других. Не позабавят ли вас танцовщицы? В одном из наших залов золотистые девушки из забытых храмов Кора следуют мистическим лабиринтам былых богов, во всем Ю-Лаке вы не увидите ничего подобного. Может быть, вам нужны подруги на вечер? Девушки из пустынь Териата, так сильно предающиеся любви, как неистовые ветры их родины, лапидианки с серебряными волосами и страстными губами, женщины Аркта, владеющие всеми сладостными городскими пороками? У нас имеются все нации, все характеры.

— Храмовые танцовщицы, — быстро выбрал Закат, и я одобрил его выбор, потому что из того, что Дания предложила нам, это казалось наименее вероятным для вовлечения нас в будущие затруднения.

Молча она повернула в поперечный коридор, который вскоре стал скатом, ведущим вниз. Затем я впервые заметил тень тревоги на лице Заката. Анатан был явно мрачен и шел немного позади, как бы сомневаясь в нашем смелом предприятии. Сначала я подумал, что он просто надулся, но позднее понял, что у него был значительный аргумент сомневаться в нашем необдуманном выборе вечернего развлечения. Зал походил на тропические джунгли страны Кор, и он предполагал, что может находиться у подножия этого зловещего ската.

Хотя Кранд объединялся в культе Оуна и был так объединен веками, все же на нем до сих пор продолжали существовать в таких примитивных странах, как Кор и Ру, храмы древних богов, этим темным существам наш народ поклонялся раньше, пока сам не выполз из логова зверя. Я сам знал очень немного об этих забытых и теперь тайных обычаях; в сущности, немногие, кроме приверженцев, знали о них. Эти адепты Кора были последним оплотом древней религии.

Тонкий звук волынки, такой высокий в гамме, что наши человеческие уши с трудом могли различать его тона, разорвал тишину. С этим звуком пришло низкое биение, как будто воздух, мертвый и отяжелевший от груза неисчислимых лет, пульсировал за пределами восприятия в каком-то нечеловеческом ритме.

Закат неожиданно запнулся, шаркая ногами и меняя шаг.

— Ритм — гипнотизирующий контроль, — пробормотал он. — Не поддавайтесь ему.

Анатан тоже постоянно менял шаг — то широко шагал, то волочил ноги. Я начал подражать им. Скат, казалось, тянется в глубины самого Кранда, и в его гладких полированных стенах не было отверстий. Постоянно сверкающие светильники, размещенные на потолке над нашими головами через равные промежутки, постепенно меняли оттенок: от теплого золотого до леденящего голубого, а затем до какого-то туманного серого. До сих пор чуждый назойливый звук волынки и таинственное биение отбивали такт для наших шагов, несмотря на то что мы и прыгали, и тащились, чтобы избежать их вяжущих чар. Только Дания равнодушно шла вперед, не оглядываясь на нас.

Наконец мы пришли в комнату вроде прихожей с тускло-серыми стенами и полом. Дания издала своим высоким голосом воющий крик, и сразу же часть стены отошла внутрь, выставляя темноту за ней.

— Мы должны принять меры предосторожности, — Дания кивнула по направлению к тайной двери. — Некоторые из наших чар не для обычных глаз.

Через похожую на щель дверь жуткая музыка слышалась громче, ее звуки, казалось, имеют какую-то странную жизнь и существуют сами по себе. Ахолианка прошла внутрь, а мы последовали за ней, но Закат, всегда быстро соображающий, обнажил свой разящий меч и сунул его в дверную щель, так что она осталась открытой на добрых два дюйма.

Мы очутились в абсолютной черноте, темноте такой густой, что она казалась реальным покрывалом. Чья-то рука коснулась меня, и мои пальцы сжались на украшенном драгоценными камнями браслете Анатана. Минутой позднее я услышал справа от себя тяжелое дыхание Заката.

— Ждите и смотрите, солдаты. — В голосе Дании была едва различимая тонкая насмешка.

Чуждый и прерывистый ритм звучал все громче и грознее.

— Двигайте пальцами, руками против этого ритма, — прошептал Анатан. Я почувствовал, как его запястье свободно вертится в моем захвате. Я послушно старался выполнить его советы.

Из темноты над нами вылетел одинокий луч света, зеленый, переходящий в серый. Этот свет казался гниющей эманацией чего-то гнусного и давным-давно мертвого. В нем было осторожно задуманное зло. Пока мы как зачарованные следили за этим лучом, золотые крылатые призраки проплыли по нему, двигаясь по кругу все время, пока наконец они не коснулись черного мозаичного пола, плиты которого, видимо, были вырублены в каменоломнях Древней Расы; тех, кто правил Кран-дом прежде, чем человеческая нога коснулась его поверхности.