Гарантия на любовь (СИ)

Андрей Барт никогда не отличался умом, учился посредственно, особо не стараясь. Рвение к чему-либо не проявлял, разве что к фотографии. Отношения с семьей всегда были натянуты, да и, в отличие от меня, он еще и сын любовницы, так что семейные ценности у него хромали посильнее, чем у меня. Я всегда в детстве чувствовал превосходство над ним, и первые годы мне этого вполне хватало, чтоб соглашаться с игрой отца, что хотел хороших отношений с Бартом-старшим, и для которого я был «соответствующим» другом для сына.

Когда все изменилось? Не знаю, то ли в забеге в третьем классе, когда Барт не дал мне сойти с дистанции и помог добраться до финиша, то ли когда взял на себя вину за разбитое мной окно в школьной столовой, о чем я предпочитал не вспоминать.

Не знаю, но так уж вышло, что надежнее и вернее человека в моей жизни просто нет. Не было, а теперь… Полгода назад он умудрился жениться. Как и положено такому разгильдяю, как он, внезапно, непонятно на ком и изначально назло семье. Так вот, друг для меня был потерян навсегда, но каким бы я ни был противником брака, я ему завидовал.

Ему хватило наглости пойти против отца. Да что там, ему всегда хватало упрямства отстаивать свою точку зрения, какая бы безрассудная она ни была. Вот и теперь он получил прекрасную жену благодаря своему упрямству.

А я вот, несмотря на всю напускную уверенность, так и пляшу под дудку родителей. Тоже жениться, что ли?

— Сильно занят? — подавив смешок от пришедшей внезапно мысли, поинтересовался у друга.

— До вечера, можно сказать, свободен, вечером съемка.

— Отлично, встретимся? — я осмотрелся по сторонам и направился в сторону ночного клуба, куда вчера приехал, и где должна быть моя машина, на что я искренне надеялся.

— Заглядывай в студию, Машка взялась за наведение порядка, если я сбегу, мне потом припомнят.

— Подкаблучник, — фыркнул, посмеиваясь над другом.

— Посмотрю на тебя, когда решишь остепениться, — не обиделся Барт, и я невольно улыбнулся. Святая простота! Ну и что вот мне с ним делать?

— Ладно, посмотрим, сначала свои проблемы решу.

— Ок, до связи… Маша, а ну, не поднимай… — тут же переключился на семейные дела друг и отключил вызов. Гадство.

Ехать туда, где есть Масянька, и жаловаться при ней на то, что проснулся в постели с шикарной девицей с огромными буферами и ничего не помню… Тьфу, очень смешно, Барт, очень. Эх, так всегда: захочешь пожаловаться на жизнь, а тебя не поймут, а еще лучший друг называется…

— Какие все счастливые, аж противно, — вздохнул, перебегая улицу на мигающий зеленый. Сначала вернуть машину, а потом буду думать о другом.

* * *

Юлия

Разговор с Наташей не выходил из головы. Я находилась в прострации, отчего дважды чуть не попала под машину по дороге к кафе, а на работе чуть было не перепутала заказы, при этом собираясь подсунуть пятилетнему ребенку кофе с ликером. Молодец. Браво, ничего не скажешь.

— Юля, — позвал шепотом Эд, наш бармен, поглядывая на администратора Барбару, что и без меня сегодня была не в духе. Не хватало еще перед ней накосячить.

— Ты чего? Может, тебе кофе и выйти покурить? Ты явно не в себе, — как, блин, мило — «не в себе», нет бы просто сказать: как с бодуна, но нет, мальчик культурный, просто «не в себе».

— Угу, — вздохнула, закручивая в салфетку приборы.

— Что случилось? — обеспокоенно поинтересовался парень, наклоняясь поближе.

— Кое-какие проблемы, не бери в голову, — я улыбнулась. Не хватало мне еще жаловаться этому двадцатилетнему мальчишке, что, в отличие от меня, здесь просто подрабатывает, а в дополнение к этому получает стипендию в университете и подает большие надежды, а послушать, так он вообще тут только потому, что это весело, а доход ему приносит вторая работа. И снова почувствуй себя неудачницей. И от его заботливого участия стало еще хуже.

— По тебе видно, — хмыкнула подоспевшая коллега. — Ты гостю за пятым столиком принесла вилку и нож для супа.

— Ой, — я хотела метнуться исправлять оплошность, но меня поймали.

— Без паники, уже все норм, — заверила Аня и посмотрела на меня внимательно. — Так, давай на перерыв. Пока народу немного, отдохнешь, воздухом подышишь, в норму придешь, а то сейчас ланчи начнутся, и уже никак.

— Да, наверное, — я почти уже сбежала в подсобку, когда строгий голос администратора заставил меня замереть. Как же я ее не люблю! Барбара, Барби, как гласил бейдж, чтоб ее!

— Юлия! — вот надо же так уметь произносить имя, как приговор к расстрелу! Я натянула рабочую улыбку и повернулась к «начальству».

— Да? — эта Барби тоже была помладше меня, да что уж, тут только уборщица меня старше, да повара, и то не все. И работаю я здесь только по знакомству, ибо двадцать пять — много для официантки. И мне об этом каждый напомнит, блин.

— Ты на перерыв? — от строго взгляда пигалицы, которая мало того, что меня младше, так еще и ростом метр с кепкой, но строит из себя невесть кого, захотелось послать все и уволиться.

— Да, — если она ждала, что я отвечу «нет», то ошибалась, и тем более я ее не боюсь. Мне положен перерыв, и я на него пойду. Нравится такое этой стерве или нет.