Гарантирую жизнь. Ведич

Где-то неподалёку взвыли моторы идущих на большой скорости машин, и в конце улицы показались бешено мчавшиеся «Ауди» вишнёвого цвета и синяя «Импреза». За несколько секунд преодолев три сотни метров, они остановились у магазина в клубах пыли. Захлопали дверцы. Из машин выскочили двое, Тарасов и Хмель, ни слова не говоря, отодвинули толпившихся сельчан. Тарасов подал руку Шерстневу, Онуфрию:

– Довезём?

– Говорили о «Скорой».

Глеб Евдокимович поморщился:

– «Скорая» на выезде, в больнице она всего одна, повезём сами.

– Встретили кого-нибудь на мотоцикле? – спросил Шерстнев.

– Никого.

– Значит, они поехали в Жиздру.

– Я догоню! – бросил Хмель, садясь в свою «Ауди».

Машина, взревев четырёхсотсильным мотором, сделала круг и помчалась по улице как метеор, исчезла из глаз.

– Кладите его на заднее сиденье, – сказал Тарасов.

Онуфрий и Шерстнев взялись за пострадавшего, не подающего признаков жизни, осторожно перенесли в кабину «Импрезы». Онуфрий умостился рядом. Тарасов сел за руль.

– Позвоните, – попросил Борислав Тихонович.

– Не беспокойся, всё обойдётся, – проворчал Тарасов.

Машина мягко взяла с места, с утробным урчанием понеслась по деревне.

Люди стали расходиться, переговариваясь, обсуждая случившееся.

Шерстнев проводил тарасовскую «Импрезу» глазами, медленно двинулся к Школе. На месте происшествия остались только две старушки и приезжая медсестра, задумчиво поглядывающая на опадающие клубы пыли в конце улицы.

В Школе было тихо. Но в аудитории, где Шерстнев начал читать лекцию по магии, было шумно. Борислав Тихонович открыл дверь, вошёл.

Галдёж прекратился.

Только Роман, стоявший спиной к двери в позе боксёра, продолжал громко говорить:

– Вы не понимаете ни хрена! Я свободный член обчества и могу делать что хочу! Никто не заста… – Он заметил обращённые к двери лица ребят, оглянулся.

Шерстнев поманил его пальцем:

– Идём-ка со мной, свободный член обчества. – Посмотрел на растерянную Надежду Петровну. – Продолжайте занятия по информатике.

– Как там он? – начала наставница.

– Всё в порядке, его повезли в больницу.

– А что случилось, Борислав Тихонович? – спросил один из мальчишек. – Серёжка заболел, да?

– Его сбил мотоцикл, – ответил Шерстнев, поднял руку, предупреждая шум. – Он жив, хотя и в тяжёлом состоянии, его повезли в больницу. Будут новости – сообщим. И у меня просьба: обо всех отлучках в магазин сообщайте преподавателям.

– Ещё чего, – скривил губы Роман.

– Выходи, – пропустил его вперёд Борислав Тихонович.

Они поднялись на второй этаж, зашли в директорский кабинет.

– Садись, – кивнул на стул Шерстнев, обходя стол.

– Не хочу! – вызывающе отказался Роман, встал в позу: ноги на ширине плеч, руки за спиной; глаза мальчишки при этом бегали, не глядя прямо на директора. – Чего вам от меня надо? Я ни в чём не виноват!

Шерстнев внимательно оглядел его, сел за стол.

– Что ж, постой, свободолюбец. Много говорить не буду. Твоё поведение переходит все допустимые границы, установленные в стенах этой Школы. А поскольку мы не можем подчиняться законам, по которым живёшь ты, тебе придётся подчиняться нашим. Добровольно. Или придётся уйти из Школы.

– Это не вам решать… – начал мальчишка.

– Как раз мне, – перебил его Борислав Тихонович. – Иди в класс и подумай, как тебе жить дальше. Только не мешай остальным.

Роман хотел ещё что-то сказать, но встретил понимающе-сочувствующий взгляд директора и запнулся, выскочил за дверь.

Шерстнев покачал головой. Вспомнились его мытарства по многочисленным организациям, от которых зависела судьба Школы, и столкновения с чиновниками, ожидающими мзду в полной уверенности в своей безнаказанности. Он преодолел всё, доказал всем на самом высоком уровне, от институтов образования до Министерства, что его Школа имеет право на существование. Но нигде никогда не сталкивался с малолетними агентами Синклита чёрных магов! Роман был первым.

Интересно, кто им руководит? – пришла мысль. Отец далеко, в Брянске, хотя задания приёмному сыну можно давать и по телефону. Однако за ним надо присматривать, а это означает, что где-то совсем рядом, даже, может быть, в Школе, есть человек, который подстраховывает «угол» триангула. Кто? Мужчина, женщина? Скорее всего женщина, так как триангул специально и рассчитывает на незаметность оперативников, подготавливая их из «некомбатантов».

Зазвонил телефон.

«Потом проанализирую», – подумал Борислав Тихонович, снимая трубку.

– Довезли нормально, он в реанимации, – раздался в трубке голос Тарасова. – Онуфрий подлечил его по пути, теперь им займутся врачи, так что не переживай.

– Как ты думаешь, это случайность?

Тарасов помолчал.

– Вряд ли, таких случайностей не бывает, если иметь в виду наше положение. Кто-то навёл на пацана киллеров.

– Зачем?

Тарасов сделал ещё одну паузу.

– Думаю, наблюдатель ошибся, приняв Серёжу за нашего парня.

– Какой наблюдатель?

– У тебя там работает триангул, это очевидно. А ошибиться мог только Роман Ощипков, по молодости лет. Он и навёл оперов Синклита на Валова.

– Если это так…