Гардемарин Ее Величества. Инкарнация

Тридцать-тридцать-пять лет на вид и слишком солидный для рядового продавца. Похоже, меня почтил беседой сам управляющий, а то и владелец салона «Хонда». Чего у японцев не отнять, так это чуйки: даже после визита на рынок и в салон связи я вовсе не выглядел богатеем, однако Тоши каким-то образом сумел разглядеть среди полудюжины шатающихся между мотоциклов молодых парней единственного клиента с деньгами. Спустился из своего ультрасовременного офиса под потолком здания и теперь уверенно двигался к сделке.

— Заявленная мощность — сто семьдесят пять лошадиных сил. Такой зверь разгонится до сотни меньше, чем за три секунды. — Тоши провел кончиками пальцев по обтекателю. — Не случайно у нас на родине его называют «Хинокен» — огненный клинок. И обратите внимание на цвет, господин Острогорский! Редкая заводская окраска. Обычно такие мотоциклы выпускают в ярких вариантах, однако этот…

Черный. Почти целиком, от свежего протектора резины до заостренных кончиков зеркал. Только по бокам из-под пластика проглядывали не выкрашенные в цвет детали мотора, и поблескивали на колесах металлические диски с темно-красными суппортами тормозов. Тоши не поленился включить зажигание, и на передней части мотоцикла хищно вспыхнули узкие расходящиеся в стороны и чуть кверху фары.

Будто не только я присматривался к грозной машине, но и сам японский самурай поглядывал на меня, оценивая — достоин ли.

Лихо задранный глушитель, узкий спортивный руль, чуть затемненный пластик обтекателя над светящейся красным и белым приборной панелью… Воплощенная мечта любого мальчишки от семи до семидесяти лет включительно.

Любовь с первого взгляда.

— Комбинированные тормоза с интегрированной антиблокировочной системой. — Тоши потянулся к кнопке электростартера. — Впрочем, давайте послушаем двигатель…

— Полагаю, это ни к чему. — Я шагнул вперед и хозяйским жестом опустил ладонь на бак. — Я покупаю. Сколько?

— Это спортивная модель, господин Острогорский. С отличной комплектацией. — Тоши подобрался, как хищник перед броском. — Однако выпущена в прошлом году, так что в знак нашей дружбы я готов уступить ее вам за восемьсот пятьдесят имперских рублей. Впрочем, если эта сумма окажется для вас слишком…

— Не окажется, — улыбнулся я. — Если мотоцикл готов, предлагаю подняться в офис.

Никогда не имел привычки торговаться по мелочам — и обзаводиться не собирался.

— Разумеется, господин. — Тоши изобразил учтивый поклон. — Я сейчас же все оформлю.

Через несколько минут дело было почти сделано. Довольный, как смеющийся Будда, потомок самураев извлек из недров огромного стола целую пачку документов и принялся заполнять. Так проворно и аккуратно, будто писал на русском всю свою жизнь.

— Позвольте ваши документы, господин Острогорский. — Тоши отложил ручку. — Мне нужно заполнить…

— Это ни к чему. — Я ловко выдернул лист у него из-под ладони. — Я прекрасно помню все и так. Позвольте помочь вам.

Русский продавец непременно заподозрил бы неладное, но японец, конечно же, не посмел возразить дорогому гостю. В его дисциплинированном и полном национальных традиций сознании даже не мелькнула мысль, что кто-то посмеет вписать фальшивые данные, выставив цифры наугад и указав в нужной графе несуществующий паспортный стол города Тырныауза. Тоши откинулся на спинку кресла, терпеливо ждал, пока я не закончу, и только потом протянул для рукопожатия узкую сухую ладонь.

— Поздравляю, господин Острогорский! Вижу, вы приехали без шлема. Его и всю необходимую экипировку можно приобрести в соседнем отделе. В знак нашей дружбы, позвольте от лица всей семьи Хонда предложить вам скидку в двадцать процентов.

Шлем мне понадобится. Да и остальное, пожалуй тоже: это тело крепкое, но все же не настолько чтобы разъезжать без защиты на двухколесном монстре, способном лететь со скоростью чуть ли не в три сотни километров в час.

В общем, уже через десять минут я спускался в мастерскую, облачившись в джинсы с кевларом, кожаную куртку, перчатки и унося с собой шлем: затемненный визор, черный корпус с темно-красными иероглифами и крохотной фигуркой дракона и коробочкой гарнитуры на «челюсти» справа. Даже с учетом щедрости Тоши, семья Хонда стала богаче почти на сотню рублей, зато теперь я ощущал себя в полной мере достойным новой игрушки.

«Огненный клинок» оказался довольно легким — чуть больше двухсот килограмм заявленной в документах сухой массы — но просторным и уж точно не самым компактным. К счастью, моему новому телу хватало роста, и ноги уверенно доставали до земли. Габариты мотоцикла ощущались прекрасно. В последний раз я сидел за рулем двухколесной техники примерно сорок астрономических лет назад, и по сравнению с чудом японской инженерной мысли армейский «Урал» казался чуть ли не велосипедом — медлительным и неуклюжим, хоть и тяжелым. Но запредельная мощь в сто семьдесят с лишним лошадиных сил ничуть не пугала. Скорее наоборот — сама просила поскорее пустить ее в ход.

— Просыпайся, самурай, — прошептал я, ткнув бронированным пальцем кнопку стартера. — Пора нам с тобой немного прокатиться.

* * *