Гардемарин в юбке

«Главное, Юльку сейчас сдать с рук на руки врачам, а уж потом я с вами разберусь, блюстители порядка», – подумала про себя Вероника и въехала в ворота на территорию роддома. Охранник попытался что-то возразить, но Ника сунула в его многозначительно растопыренную ладонь полтинник и подрулила к дверям приемного покоя. Не успела она выскочить из машины и подбежать к другой двери, чтобы помочь вылезти Юлии, как тут же подъехала патрульная машина. Из нее вышел мордастый гаишник и вскинул руку под козырек.

– Нарушаем, гражданочка. Почему не остановились, когда вас об этом просили?

Ника посмотрела на него, как на идиота, и рявкнула:

– Разуй глаза, дядя, не видишь, куда приехали?

– Это не имеет значения, куда вы приехали, нарушать не имеете права ни при каких обстоятельствах, – упрямо твердил постовой.

– Да пошел ты, – зло процедила Ника сквозь зубы и повела Юлю в приемный покой. Она усадила ее на диван и начала заглядывать во все двери. Никого не обнаружив, Вероника подбежала к уборщице, которая надраивала полы, что-то шепча себе под нос.

– Будьте добры, подскажите, а куда делись все, почему никого нет в приемном покое?

– Счас придут, чего кричать-то? – проворчала бабуля, не подняв головы.

– Я подругу привезла, она рожает, немедленно нужен врач.

– Роды-то какие? – задала вопрос бабка и наконец посмотрела на Веронику.

– Первые, преждевременные, да еще двойня, – чуть не плача начала объяснять старухе девушка.

– Раз первые, нечего и паниковать, еще належится в родилке-то. Там недюже сладко слушать, как возля тебя такие же орут… Не мельтеши перед глазами, вон сядь и сиди смирно, жди врача. Ноги-то подыми, я под диваном протру, – проворчала уборщица и начала интенсивно размазывать грязь под диваном, заставив обеих задрать ноги чуть ли не к носу.

– Слушай, Ник, а мне, между прочим, с поднятыми ногами намного легче, – зашептала Юля на ухо Веронике.

– Тогда задери и лежи так! – совершенно серьезно посоветовала подруге Ника.

– Ты что, хочешь, чтобы меня за клиентку психиатрии приняли?

– Погоди, вот в родилку попадешь, увидишь, какие тама роженицы кренделя выделывают, не то что ноги задирают, на головах ходют, – услышали девушки голос словоохотливой бабули.

– Ну и слух у вас! – удивилась Юля.

– Я десять лет слепой была, вот слух и обострился, а потом мне операцию сделали. На мне опыт ставили, какой-то там новый метод. Ну, я и согласилась: или пан, или пропал, терять-то было нечего. И вот, гляди ты, помогли, вижу я теперь, правда, не очень хорошо, а только с линзами, но все ж таки теперь не совсем слепая.

В это время пришла врач и подошла к Юлии. Через тридцать минут, когда были закончены все документальные формальности, медсестра повела Юлию к лифту, а Веронике сунула мешок с вещами. Юлька оглянулась и посмотрела на подругу испуганным и тоскливым взглядом, и Вероника ободряюще улыбнулась ей, махнув головой.

– Ничего, Юленька, все будет хорошо, главное – не бояться, а я завтра к тебе, вернее к вам, приеду. Иди, иди, удачи тебе, чтобы малыши были в порядке, ты держись!

Вероника вышла на улицу к своей машине и с удивлением обнаружила, что гаишник все еще ждет ее.

– Ну, черт возьми, я тебе сейчас покажу, где черти Новый год встречают! – зло прошептала девушка и решительным шагом направилась к постовому.

Тот сидел в машине при открытых дверях и что-то писал. Как только он увидел нарушительницу дорожного спокойствия, он выпрыгнул из автомобиля и многозначительно посмотрел на девушку.

– Ну что, гражданочка, будем оформлять протокол? Я думаю, вас стоит лишить водительских прав на некоторое время, чтобы другим неповадно было.

Вероника нагло улыбнулась и, потерев руку об руку, села на своего конька, серого в яблоках. Через пять минут в глазах у постового уже проглядывала некоторая тревога, через десять ему очень захотелось больше никогда не видеть нарушительницу, а через пятнадцать он сел в машину и укатил на свой пост несолоно хлебавши – Вероника обладала непревзойденным даром доводить гаишников до обморочного состояния: у каждого из них возникало ощущение, будто не девушка нарушила правила дорожного движения, а он сам.

Утром, как только проснулась, первое, что сделала Вероника, это позвонила в роддом и узнала, как дела у Демидовой. Ее обрадовали объявлением, что мамаша благополучно разродилась двумя семимесячными, но вполне здоровыми мальчиками. Их придется немного подержать в больнице, чтобы набрали нужный вес – слишком маленькие, – а в остальном все в порядке. Роженица чувствует себя нормально. Нику распирала гордость за подругу, и она тут же решила поехать к новоявленному папаше. Ее ничуть не смущало, что Вадим находится в состоянии комы. Все равно должен знать о столь радостном событии!