Гардемарины подводного плавания. (СИ)

2. Найти у себя силы не сваливать свои промахи на старую власть. Не следует заниматься поиском плохого старого с целью оправдания плохого нового. Нужно учиться работать так, чтобы хорошее старое постепенно, с одобрения народа, вытеснялось более совершенным новым. Народ всегда прав. Ругая старую власть, вы невольно выливаете «грязь» на народ, и, таким образом, растрачивая силы впустую, оказываетесь вне народа.

3. Быть достаточно разумным в трезвой оценке своих возможностей, следуя по пути - от достигнутого уровня. Держава, как невеста, вступая в новую жизнь, может приукрашать себя разными иностранными побрякушками. Но жизнь детям своим даёт, черпая силы из земли родной. Нужно помнить об этом. Иначе будут рождаться уроды.

Есть пословица, что «издали чужая жена всегда кажется краше», но посмотрите, сколько противоречий заложено в смысл пословицы мудрым народом! Во-первых – «кажется», то есть, не утверждается, а только, кажется. Во-вторых – «издали», а вблизи? В-третьих – совсем непонятно: кому кажется и по сравнению с кем краше…

Существует ряд государств, где стабильность гармонии развития общественных интересов граждан и действующего законодательства обеспечивает достаточно хороший рост уровня их благосостояния. Что ж, по-хорошему, достижениям этих стран позавидовать можно, и есть чему поучиться. С одобрения народа, они могут стать общим ориентиром, но, ни в коем случае, нельзя своё законодательство подгонять под рамки законов этих благополучных стран. В законотворчестве нельзя перепрыгнуть через факторы времени, расстояний и места народа в его специфике государственности, как составной частицы бесконечного потока времени. В этом потоке всегда кто-то двигается впереди, а кто-то позади. Путь движения каждой «частицы» предопределён абсолютно свой. Рождаясь и заявляя о своём обособленном существовании посредством движительной способности сотворённых законов, частичка – государство замедляет или ускоряет свой бег. Или же, теряя обособленность, ничем не выделяясь в потоке времени, перестаёт существовать, как государство.

«Тело» государства, то есть народ, должно одеваться в одежды законов, которые соответствуют размерам фигуры интересов абсолютного большинства его граждан. Которые, учитывая избранный народом общий стратегический градиент развития государственности, способны защитить «тело» от холода и жары прямого и косвенного воздействия природы и окружения других стран. Которые востребованы народом, помогают ему работать и жить, не противопоставляя интересы отдельных групп людей. Наконец, которые не позволяют верхушке, захватившей власть, использовать государство, с целью создания тюремного режима для его граждан.

В свою очередь действенность морали народа должна способствовать приходу к власти людей- профессионалов, у которых глубокие знания обязанностей позволяют создавать справедливые законы об ответственности.

Никакая мораль не устоит, когда официальной верой государственности провозглашается анархия, так называемых, прав человека. В этом случае главным эталоном измерения справедливости становится сила, её «жрецы» объявляют себя неприкасаемым божеством которому подвластно всё: и жизнь, и слёзы, и любовь.

В борьбе против этой силы, за веру своих отцов, за свою землю, рано или поздно, отчаявшиеся люди восстают, иногда жертвуя самым святым и дорогим, чем они располагают – жизнью.

Содрогаясь, сама земля в гневе ураганов пытается смыть и очистится от голубого Эроса, от наркоманов, отбирающих у себя разум, от блудливых людей, в порочных связях сотворивших с СПИД, и в целом, от жесточайшего насилия над справедливостью бытия людей силы вседозволенности «прав человека» по-американски. Может быть, человечеству уже давно назрела необходимость сказать «правам»: стоп! И вспомнить об обязанностях и ответственности?!

Изрядно уставший автор этих размышлений, вечерней порой вышел на улицу, посмотрел в бесконечную даль неба, загадочно мерцающую звёздами, прислушался к дыханию засыпающей родной земли. Высвободившись из мягкой паутины тишины сумерек, до его слуха донёсся еле уловимый благостный шорох лёгких шагов, и следующий им в такт, шаркающий стук не то копыт, не то звук эха, отсчитывающего замирающий ритм нашей беспорядочной жизни.

Опустив взгляд ниже, сквозь блики лучей уходящего за горизонт солнышка, всем существом ощущая, он увидел две приближающиеся фигуры: одна излучала неизмеримое понимание, ласку и любовь; другая, опасливо вертела головой, устало и нервно перебирала копытами и как бы говорила: посмотрите, не такой уж я страшный и мерзкий.

В глубине бездонных глаз обеих фигур светилась надежда встретить участие не столько в решении своих проблем, сколько найти внимательного собеседника, которому можно высказать наболевшее.

Поражённый знаменательной неординарностью встречи, автор в виде щита сразу же выдвинул дежурную фразу:

- А почему я?