Гарем

Воцарилось молчание, некоторое время обе собеседницы лишь глядели на расстилавшуюся перед их глазами картину, неторопливое движение волн, кипарисы, растущие по берегам. Павильон был окружен густыми зарослями благоухающего жасмина, и стоило Селии вдохнуть воздух, напоенный соленым запахом моря и сладким цветочным ароматом, как ей начинало казаться, что Дворец благоденствия — это место наслаждений и покоя, место, в котором никто не ведает страхов. Девушка перевела взгляд на лицо валиде, обращенное к ней в профиль, та не шелохнулась, и Селия могла беспрепятственно разглядывать почти не тронутую временем молочно-белую кожу красавицы одалиски, нарядный убор из бирюзы и золота, недавний дар сына-султана.

«Но, несмотря на все это, как странно просто она держится со мной, — думала девушка. — Как спокойна она всегда, как внимательно разглядывает все, что видит перед собой. Будто постоянно за всем наблюдает, выжидает чего-то. Только вот чего?»

Селия опустила глаза и стала разглядывать собственные, сложенные на коленях руки, теряясь в догадках о том, как ей начать разговор. Может ли она задавать вопросы? Для чего ее сюда пригласили? После инцидента, происшедшего в комнате Хайде, она не слышала ни одного намека, ни одного шепота о том, что там случилось.

— Госпожа. — Слово вылетело прежде, чем она успела его удержать.

— Что, Кейе-кадин?

Селия набрала побольше воздуха в грудь.

— Эти женщины, я имею в виду Хайде и Гюляе-хасеки, что с ними теперь будет?

— Хайде поправится, я уверена. Для всех нас, даже, признаюсь, для меня, была загадкой ее болезнь. Какое-то время назад мы стали подозревать, что опиум ей доставляет Гюляе, что она всегда умудряется отыскать к ней дорожку. Тогда я перевела Хайде в покои, расположенные над моими собственными, более безопасного места я не могла представить, но она и туда нашла путь. Проникала она к несчастной больной старыми заброшенными коридорами, их запечатали еще со времен султана Мюрада.

— И что теперь с нею будет?

— С Гюляе? О, ее просто сошлют в старый дворец, где она больше не сможет никому причинять зло.

— Она больше не будет хасеки?

— Нет. — Валиде тихонько усмехнулась. — Нет, хасеки она определенно больше не будет. Султан принял решение, по моему совету, никого больше не назначать хасеки. А Гюляе, после того что она вытворяла, пусть будет рада тому, что осталась в живых.

Селия обвела взглядом мраморный павильон, именно здесь она сидела в тот вечер с Гюляе, когда они в первый раз говорили друг с другом.

— А я поверила всему, что она мне сказала. — Девушка печально и недоверчиво покачала головой. — Всему-всему.

— Не браните себя. Многие ей верили.

— Как вы узнали, что Гюляе охотится за Ночными Соловьями из Манисы?

— Как ни удивительно, но вы сами навели меня на эту мысль. Помните тот день, когда она послала за вами? Именно тогда она завела о них разговор, намекнула на существование Ночных Соловьев. Не смотрите на меня так удивленно, мне сообщила об этом Ханзэ.

— Я помню, она была одной из прислужниц, подававших нам фрукты.

Валиде кивнула.

— Да, Ханзэ обладала прекрасным слухом, — сухо добавила она. — Разумеется, она не много поняла из подслушанного, но все равно со стороны Гюляе это было ошибкой.

— Выходит, вы послали Ханзэ, чтобы она, — Селия попыталась подобрать нужное слово, — следила за Гюляе?

— Нет. Я послала Ханзэ, чтобы она следила за вами.

— За мной?

— Да, за вами. Разве ваша память ничего не подсказывает вам? Вы и ваша подруга Аннетта были подарком мне от хасеки. С самого начала вы отличались от других девушек в гареме, большинство кисляр попадают к нам в более молодом возрасте — например, мне довелось оказаться в гареме в возрасте тринадцати лет. Догадавшись, что она намерена вас использовать, я стала размышлять и поняла истинную цель этого поступка Гюляе. Я оказалась права, согласитесь. Впрочем, додуматься до этого было не так уж сложно. В горах охотникам часто доводится выслеживать одних животных с помощью других.

— Значит, она хотела использовать меня как приманку?

— Вроде того. — На губах валиде появилась одна из ее чудесных улыбок. — Но какое это сейчас имеет значение? Все уже позади, Кейе-кадин.

После этих слов она замолкла и, все еще держа в пальцах розу, погрузилась в свои мысли. Взгляд ее устремился к азиатскому берегу Босфора.

— Нет, я не ищу глазами горы, если это то, о чем вы подумали, — произнесла она чуть погодя, словно прочитав мысли Селии. — Я уже давно оставила эту привычку. Если, конечно, не холмы Стамбула вы называете горами. О, посмотрите сюда, — вдруг воскликнула валиде и указала девушке на склон холма под ними.

Далеко внизу по тропинке между деревьями медленно брели двое человек. В одном из них, хоть он шел, сильно ссутулившись, и шаги его были нетверды и шатки, девушка узнала Хассан-агу, а рядом с ним увидела крохотную фигурку женщины в простом платье служанки.