Гарем чужих мужей

– Да я бы предпочел никогда в жизни никого из вас не видеть! – заорал Афганец. До меня также долетел какой-то глухой звук: Алексей Петрович явно звезданул кулаком то ли по столу, то ли по стене: он любит себе аккомпанировать таким образом. Поэтому у него в квартире все ковры с длинным ворсом: иначе посуды не напасешься.

– Ну так зачем нам тогда всем приезжать? – резонно заметила я совершенно спокойным тоном.

Мои тем временем подтянулись в коридор, и я включила громкую связь, чтобы они могли слышать, что говорит Лешка. Но Алексей Петрович только орал. Из его воплей следовало, что наша компания («кодла», по его выражению) кровно оскорбила какого-то его друга.

Я вопросительно посмотрела на родственников и подружку. Они все втроем пожали плечами. Мы в самом деле не представляли, кому на этот раз нанесли оскорбление. Правда, и сам Алексей Петрович, и его дружки уж больно обидчивые. Хотя обычно сами бывают виноваты – по мнению членов моей семьи и подружки. Мы ведь просто так в людей не стреляем. А в последнее время вообще не стреляли.

– Леша, – сказала я, врываясь в поток воплей, – если ты хочешь с нами встретиться, приезжай сам. Только, пожалуйста, купи шампанского и фруктов.

– Мне – «Хеннесси», – сказала Верка, которую Лешка тут же узнал по голосу, но не успел выразить свое мнение по поводу ее желаний, так как сынок добавил, что он хочет колбаски твердого копчения, которую дядя Костя сегодня утром забыл купить. Сынок также желал персикового нектара, белого шоколада и ананас.

Верка тем временем больно ткнула Костю локтем в бок и кивнула на аппарат.

– Мне бы пивка, – кашлянув, сказал братец. Я подняла большой палец вверх. Верка еще раз ткнула братца локтем. – Ящичек, – добавил Костя. – Лучше «Балтики» «троечки».

После третьего Веркиного толчка братец заявил, что хочет чипсов, солененьких крекеров и орешков. И он, пожалуй, купил мало помидоров.

Афганец на другом конце провода для разнообразия замолчал, выслушивая наши пожелания, потом более спокойно уточнил:

– Вы там что, совсем с ума все посходили?

– А в чем дело? – невозмутимо спросили мы хором.

– Будет вам сейчас ящичек пивка! И помидоры с орешками, – прошипел Афганец и повесил трубку.

Я тоже отключила связь и посмотрела на родственников.

– Мама, как ты думаешь, дядя Леша приедет? – ехидно взглянул на меня сынок.

– Думаю, что принесется, как вихрь, причем без шампанского, коньяка, пива, фруктов и колбасы. Не говоря уже про орехи и чипсы. Ладно, вы там доедайте, а я пошла краситься.

* * *

Я оказалась права: Алексей Петрович вскоре ворвался к нам в квартиру собственной персоной в сопровождении двух громил, с которыми мне уже неоднократно доводилось встречаться, и какого-то совершенно незнакомого типа. У типа в глаза бросались брови а-ля ранний Брежнев, может, даже Вий. Громилы вежливо поздоровались (общение со мной благотворно на них подействовало, и они научились хорошим манерам – по крайней мере в общении с членами моей семьи) и остались у двери переминаться с ноги на ногу (они уже знали, что лучше не вмешиваться в наши семейные разборки с их шефом). Незнакомый мужик встал рядом с ними, Алексей же Петрович без приглашения рванул прямо по коридору в комнату, где с люстры свисала Яшина клетка, под которой неустанно дежурил кот, отлучаясь только для приема пищи.

– Все мужики – коз-ззз-лы! Коз-ззз-лы! Коз-ззз-лы! – заметив Лешку, прокричал Яша.

Афганец резко затормозил и, казалось, забыл, зачем прибыл. К действительности его вернул кот, укусив за ногу. Кот у всех гостей требует дань: пришел – давай еду, иначе зачем пришел? Лешка очнулся и заорал. Но если он своим зычным командирским голосом обычно мог перекричать нас с Веркой, то с Яшей подобное не проходило. Предки попугая, возможно, жили в сельве Амазонки и призывали своих братьев, улетевших на несколько километров…

Наконец Лешка выдохся и устало спросил:

– Где ты взяла эту тварь? Это ты его научила или он уже сам умел говорить? Ты его поэтому и выбрала?

Но птица Лешку на самом деле интересовала мало.

– Принимай гостей, – велел он.

Костя тут же организовал стол – как раз под клеткой попугая, встречавшего каждого мужчину кодовой фразой, но у нас в доме явно не хватало выпивки и закуски, чтобы угостить четырех здоровых мужиков.

– Костя, сходи в магазин, – посмотрел на него Афганец и достал бумажник.

– Косте опасно выходить из дома, – твердо заявила я.

– Его могут украсть амазонки, – добавил сынок.

– Мы только вчера спасли его из заточения, – сообщила Верка.

Афганец, незнакомый мужчина и гоблины переводили ошалевшие взгляды с меня на Верку, потом на Сашку, Костю и обратно.

– Не понял, – произнес Афганец.

– За Костей гоняются амазонки, и мы еще не решили, как их нейтрализовать.

Лешка закрыл глаза, потом открыл, незнакомый мужик смотрел на нас так, словно мы все вчетвером сбежали из сумасшедшего дома или он случайно сам, по неведению оказался в больнице имени И.И. Скворцова-Степанова, где вынужден общаться с психами.

– Мне нужно выпить, – тихо сказал Афганец.