Гарик Потный и Оружие Пролетариата(СИ)

Все с нетерпением ожидали первого урока по защите от козла, но оказалось, что занятия у проффесора Бельчатника - просто какая-то унылая хуйня. В классе сильно пахло чесноком; как говорили, чеснок в огромных количествах поедался проффесором Бельчатником для отпугивания женщин, которые когда-то, до смены проффесором ориентации, имели с ним половую связь и которые, по опасению проффесора, почему-то однажды непременно должны будут вернуться. Подгузник, объяснил он ученикам, был подарен ему одним трёхлетним афроамериканским принцем в знак благодарности за избавление от бяки или буки, но дети не очень поверили этой истории. Во-первых, когда любопытный Симочка Рабинович попросил рассказать подробнее про борьбу с букой, проффесор Бельчатник покраснел и заговорил о погоде; во-вторых, от подгузника исходил отвратительный запах - двойняшки Шварценфикт утверждали, что он тоже набит толчёным чесноком вперемешку с говном, чтобы защищать проффесора Бельчатника со всех уязвимых мест.

Гарик вздохнул с облегчением, когда понял, что не так уж отстает от всех остальных. Многие дети были из семей хумансов и, так же, как он сам, до поры до времени не подозревали, что являются колдунами и ведьмами. А учить приходилось так много всякой ненужной хуйни, что всерьез заниматься этим никто и не пытался.

В пятницу у Гарика с Роней был особый день: они наконец-то смогли добраться к завтраку в Большой Зал Столовой, ни разу не потерявшись по дороге. Хотя бы сегодня они будут сытыми с самого утра!

- Что у нас сегодня? - спросил Гарик у Рони, посыпая овсянку сахаром.

- Первые две пары - самогоноварение, вместе со змеюшниковцами. - ответил Роня. - Сергей ведь декан в "Змеюшнике". Говорят, он дрючит их во все дыхательные и пихательные на своих занятиях - увидим, правда ли это.

- Хорошо бы Макдональдс для разнообразия не дрючила нас, - сказал Гарик. Проффесор Макдональдс была деканом факультета "Курятник", но это отнюдь не помешало ей на вчерашнем занятии осуществить свои угрозы по поводу иголок, хорошо хоть потом магией вылечила.

В это время прибыла почта. Сейчас Гарик уже привык, но в первое утро прямо охуел, когда в Большой Зал Столовой во время завтрака влетела добрая сотня различных птиц и закружила над столами в поисках хозяев, а потом стала сбрасывать письма и содержимое кишечника им на головы.

До сих пор Растафара ничего не приносила Гарику. Она иногда подлетала пощипать его за уши или поклевать овсянки, прежде чем отправиться отдыхать в птичник вместе с остальными птицами. Этим утром, однако, она приземлилась между вазочкой с майонезом и пепельницей и бросила записку Гарику на тарелку. Гарик немедленно вскрыл послание. Очень неаккуратным почерком там было написано:

Дарогой Гарек,

В пятнецу, то исть на день ранише читверха, ва втарой полавине диня ты свабоден, ни хочишь ли выпить со мной, часа в три-читире? Хачу услышать аттибя пра первую ниделю фшколе. Пашли атвет сваронай.

Огромаг

Гарик отобрал у Рони ручку, и на обороте записки нацарапал "Конечно, хочу, увидимся", после чего отослал Растафару.

Выпивка с Огромагом пришлась бы очень кстати, теперь Гарика ждало впереди хоть что-то хорошее, иначе урок самогоноварения оказался бы для него еще более тяжким испытанием. До сих пор за все время учебы с Гариком не случалось ничего более неприятного.

На банкете в честь начала учебного года Гарику показалось, что проффесору Сергею Полиэтиленовичу он нихуя не понравился. К концу первого урока самогоноварения он понял, что был не прав. Он не просто не понравился проффесору - тот просто считал Гарика за говно.

Занятия по самогоноварению проводились в одном из подземелий замка. Там было гораздо теплее, чем наверху, и мурашки бегали бы по телу в любом случае, даже если бы по полкам не были расставлены многочисленные банки с заспиртованными половыми органами различных жывотных.

Сергей Полиэтиленович, как и Шибзик, начал урок с переклички и, подобно Шибзику, сделал паузу на фамилии Гарик.

- Ах, да, - сказал он тихо, - Потный, Гарик Потный... Наша новая... суперзвезда.

Драчун Малой и его дружки Баттхед и Бивис похихикали в ладошки. Сергей закончил перекличку и оглядел класс. В глазах не было и следа доброты. Это были пустые и холодные глаза, наводившие на мысль о дырке в жопе.