Гарики из Атлантиды. Пожилые записки

Сейчас терпение и труд,
насколько в них осталось толку,
в итоге тренья перетрут
лишь выю, шею или холку.

* * *

Здравый смысл умом богат,
не играется в игрушки
и почти всегда рогат
у фортуны-поблядушки.

* * *

Россия пребудет во веки веков
под боем державных курантов
страной казнокрадов, святых, мудаков,
пропойц и блаженных талантов.

* * *

Стариками станут люди,
чей зародыш делал я,
а дотоле сохнуть будет
репутация моя.

* * *

На все планеты в космос тучный
пора нам парус поднимать,
пока они благополучно
живут без нас, еби их мать.

* * *

Когда удача отказала
и все не ладится всерьез,
нас лечат запахи вокзала
и колыбельная колес.

* * *

Среди болезней, горя, плача,
страданий, тягот и смертей
природа снова нас дурачит,
и мы опять плодим детей.

* * *

Вино и время не жалея,
садись не с каждым, кто знаком:
похмелье много тяжелее,
когда гуляли с мудаком.

* * *

Взрослеющего разума весна
полна то упоений, то нытья;
становишься мужчиной, осознав
бессмысленное счастье бытия.

* * *

У веры много алтарей,
но всюду всякий раз
удобней жертву, чем еврей,
не сыщешь в нужный час.

* * *

Творя семью, не знал Всевышний,
кроя одну для одного,
что третий — тайный, но не лишний —
дополнит замысел Его.

* * *

Прогресса жернова спешат молоть
на воздухе, на море и на суше,
удобствами заласкивая плоть,
отходами замызгивая души.

* * *

Я в ад попрошусь, умирая,
не верю я в райский уют,
а бляди — исчадия рая —
меня услаждали и тут.

* * *

Век играет гимны на трубе,
кабелем внедряется в квартиры;
в женщине, в бутылке и в себе
прячутся от века дезертиры.

* * *

Душа болит, когда мужает,
полна тоски неодолимой,
и жизнь томит и раздражает,
как утро с бабой нелюбимой.

* * *

Любой талант, любой мудрец —
по двум ветвям растут:
кто жиже, делается жрец,
а кто покруче — шут.

* * *

Сквозь тугой волосатый аркан
хрипловато мы славим отчизну,
через бочку, бутыль и стакан
все дороги ведут к оптимизму.

* * *

Когда вседневная рутина
завьет углы, как паутина,
плесни в нее вином из кружки
и выставь хером дверь подружки.

* * *

С поры, как я из юности отчалил
и к подлинной реальности приник,
спокойное и ровное отчаянье
меня не покидает ни на миг.

* * *

Посмертной славы сладкий сок
я променял шутя
на ежедневный долгий сон
и озеро питья.

* * *

Пренебрегая слишком долго
игрой супружеского долга,
не удивляйся, что жена
с утра слегка раздражена.

* * *

В роскошных юбочках из замши
гуляют юные девчонки;
однако, никому не дамши,
не одолеть такой юбчонки.

* * *

Отливом завершается прилив,
похмельями венчаются угары,
эпоха, через кровь перевалив,
кончается, кропая мемуары.

* * *

Я не гожусь в друзья аскетам,
их взгляд недвижим и мертвящ,
когда под водку с винегретом
я тереблю бараний хрящ.

* * *