Гарики из Иерусалима. Книга странствий

Часто молчу я в спорах,
чуткий, как мышеловка:
есть люди, возле которых
умными быть неловко.

* * *

Те, кто хранит незримо нас,
ослабли от бессилья,
и слезы смахивают с глаз
их шелковые крылья.

* * *

Много лет я не верил ни в Бога, ни в черта,
но однажды подумать мне срок наступил:
мы лепились из глины различного сорта —
и не значит ли это, что кто-то лепил?

* * *

Ни бесов нет меж нас, ни ангелиц,
однако же заметить любопытно,
что много между нами ярких лиц,
чья сущность и крылата, и копытна.

* * *

Успешливые всюду и во многом,
познавшие и цену, и размерность,
евреи торговали даже с Богом,
продав Ему сомнительную верность.

* * *

Бога нет, но есть огонь во мраке.
Дивных совпадений перепляс,
символы, знамения и знаки —
смыслом завораживают нас.

* * *

Человек человеку не враг,
но в намереньях самых благих
если молится Богу дурак,
расшибаются лбы у других.

* * *

Это навык совсем не простой,
только скучен и гнусен слегка —
жадно пить из бутылки пустой
и пьянеть от пустого глотка.

* * *

Взяв искру дара на ладонь
и не смиряя зов чудачества,
Бог любит кинуть свой огонь
в сосуд сомнительного качества.

* * *

Дух любит ризы в позолоте,
чтоб не увидел посторонний,
что бедный дух порочней плоти
и несравненно изощренней.

* * *

Подозрительна мне атмосфера
безусловного поклонения,
ибо очень сомнительна вера,
отвергающая сомнения.

* * *

Творец таким узлом схлестнул пути,
настолько сделал общим беспокойство,
что в каждой личной жизни ощутим
стал ветер мирового неустройства.

* * *

Какой бы на земле ни шел разбой
и кровью проливалась благодать —
Ты, Господи, не бойся, я с Тобой,
за все Тебя смогу я оправдать.

* * *

Нечто тайное в смерти сокрыто,
ибо нету и нету вестей
о рутине загробного быта
и азарте загробных страстей.

* * *

Дети загулявшего родителя,
мы не торопясь, по одному,
попусту прождавшие Спасителя,
сами отправляемся к нему.

* * *

Не зря, не зря по всем дорогам
судьба вела меня сюда,
здесь нервы нашей связи с Богом
обнажены, как провода.

Я с первых дней прижился тут,

мне здесь тепло, светло и сухо,
и прямо в воздухе растут
плоды беспочвенного духа.

Судьбой обглоданная кость,

заблудший муравей,
чужой свободы робкий гость
я на земле моей.

Когда сюда придет беда,

я здесь приму беду,
и лишь отсюда в никуда
я некогда уйду.

1991 год

Брызги античности

Я оценил в Левкиппе вновь
его суждения стальные:
«Кто пережил одну любовь,
переживет и остальные».

* * *

Не зря учил нас Гиппократ
(а медик был он — первый номер):
«Болеть — полезней во сто крат,
чем не болеть, поскольку помер».

* * *

Хотя Сафо была стервоза,
но мысли — стоят дорогого:
«Своя душевная заноза —
больней такой же у другого».

* * *