Гармония миров. Диалоги о деятельном сострадании

Маргарет Бренман-Гибсон: Дэн Гольман написал книгу о самообмане; иногда мы даже не знаем, что мы, прежде всего, проявляем гнев. Этот вид самообмана, который включает отрицание того, что происходит эмоционально внутри нас, очень опасен, если происходит длительно. Например, я изучала людей, создающих ядерные бомбы. По моему впечатлению, в общем, эти люди не испытывают гнева по отношению к миру и даже по отношению к русским. Они не считают, что готовят возможность уничтожения мира. Конечно же, у них нет никакого намерения уничтожить мир. У этих мужчин и женщин огромный самообман.

Дэниел Гольман: Проблема такая, Ваше Святейшество: много раз люди участвуют в таких действиях, как создание атомных бомб, и не понимают последствий того, что они делают. То есть они сами себя обманывают. Что можно сделать с этим? Это большая проблема в психотерапии. Многие люди. приходящие к психотерапевту, даже не понимают, в чем их проблема. Например, это верно для алкоголиков. Как можно помочь кому-то вопреки их собственному самообману?

Далай-лама: Если мы говорим о людях, создающих бомбы, то они являются специалистами, они сконцентрировались на чем-то очень узком и стали величайшими знатоками в этой области, не видя при этом широких последствий своей деятельности. Это своего рода туннельное видение. Пока они сосредоточены на этом, поддерживается самообман. С точки зрения того, на кого они работают, это великое достижение. С точки зрения их собственных интересов, в своей области они делают нечто экстраординарное.

Маргарет Бренман-Гибсон: «Очень творческая работа», — сказал мне один из них. Меня спрашивают: «Как вы можете изучать творческий процесс у создателей бомб? Вы же сумасшедшая». Я отвечаю: «Нет. В этой узкой области знаний они делают нечто творческое». Самообманом они занимаются по отношению к использованию их творчества.

Далай-лама: Это может также случаться и в области духовности или религиозной практики. Человек может очень узко углубиться в свою религиозную практику или обряды и стать фанатиком.

Дэниел Гольман: Есть ли какое-нибудь решение этой проблемы?

Далай-лама: Образование.

Дэниел Гольман: Нам нужен более широкий охват.

Стивен Левин: Ваше Святейшество, если взять войну во Вьетнаме, то проблема этих 100 тысяч ветеранов, мужчин и женщин, совершивших самоубийство в период после окончания войны, заключается не только во враждебности войны, но и во враждебности мирного времени. Люди, маршировавшие с плакатами, на которых было написано «Мир!», плевали на этих солдат и называли их убийцами младенцев, когда те выходили из самолетов. Этими солдатами были семнадцати-, восемнадцати- и девятнадцатилетние юноши, черные, испаноязычные и бедные белые, самые обездоленные, самые слабые в социальном плане. Вот пример выхода неведомого гнева — люди устраивают войну во имя мира.

Демонстранты судили этих, получивших душевные раны мужчин и женщин, возвращавшихся назад, и проклинали их. Не получила одобрения не только их военная служба. Была перечеркнута их отчаянная храбрость. Эти солдаты не только не получили ничего из того, что получили солдаты вернувшиеся со второй мировой войны. Они получили всё совершенно противоположное: осуждение, ненависть и неприязнь, их называли убийцами те, кто участвовал в маршах за мир с враждебностью в своем сердце. Если мы не знаем своего гнева, то как мы реально можем создавать мир?

Далай-лама: Эта тема, на которую я всегда обращаю особое внимание — чтобы достичь мира во всем мире, мы должны иметь мир в своей душе.

Джоэл Эдельман: Через две недели после возвращения из Вьетнама я был в Нью-Йорке и оказался зрителем антивоенного парада на Пятой Авеню. Я стоял близко около каких-то людей, которые были настроены против марширующих, там завязалась драка. Какой-то человек, который нес плакат, гласивший «Мир немедленно!» ударил им меня по голове. Я все понял.

Маргарет Бренман-Гибсон: Мы должны вспомнить, что некоторые демонстранты для выплескивания своего недовольства и ярости по отношению к этой неправедной войне выбирали не тот объект. Действительно, если бы они понимали правильно, в чем заключается проблема — а именно, что она заключается в тех, кто принимал решение, кто послал этих мальчишек убивать, — то они бы не требовали: «убей убийцу», а оказывали давление на Конгресс, чтобы сократить расходы на войну. Когда они, наконец, сделали это, наступил поворотный момент во всей ситуации. Люди, боровшиеся против войны, избрали неверную мишень.

Вопрос из аудитории: Возможно ли преобразовать энергию гнева? Что мы можем делать с гневом, когда видим, что он охватил нас? Какую специальную практику вы предлагаете?