Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков

«Вы спрашиваете, почему китайцы любят свою страну? Потому что они наслаждаются китайской кухней, китайской поэзией ши и цы, – объяснил я слушателям в Китайско-американской ассоциации в Нью-Йорке. – Китайская еда – это сущность китайца, а поэзия ши и цы – его душа. Любовь китайца к своей стране – это любовь сердцем и всей душой».

Мне как китайцу приятно видеть электронный адрес Сергея Торопцева “litaibo” (то есть Ли Бо) и его никнейм «Се-гун» в мессенджере “WeChat” (так Ли Бо называл своего любимого поэта V века Се Тяо). А мне привычно именовать его «Стариной То».

Я уважаю Старину То, шаг за шагом он преодолевал земные перемены – Советского Союза, места жительства, образа жизни, – но его энтузиазм в китаистике, его тяготение к китайской поэзии не меняются, как не меняются цели и ориентиры.

От всей души поздравляю Старину То и его жену с предстоящей публикацией этого незаурядного сборника, осененного китайским «гением поэзии» Ли Бо и знаменитым поэтом-пейзажистом Се-гуном.

Ли Юй (937–978)

Ночь ветреной, дождливою была

Мелодия «Уети»

Ночь ветреной, дождливою была,
как будто осень там, за шторой воет,
клепсидра стихла, свечка оплыла,
душа не ведает покоя.

В неумолчных потоках бытия

жизнь промелькнет, как сон, что долго длится.
Утишишься лишь в безднах пития —
ведь больше некуда сокрыться.

Молчаливо один поднимаюсь на дом

Мелодия «Сянцзяньхуань»

Молчаливо один поднимаюсь на дом,
виснет месяц крючком,
а в затихшем дворе по-осеннему зябнет платан.

Не избыть тяжких ран,

в смутных мыслях туман,
сердце гложет утрата,
и в с мятенье невнятном душа моя как-то зажата.

Луна осенняя, цветы весны

Мелодия «Юймэйжэнь»

Луна осенняя, цветы весны – доколе
напоминать мне будут о былом?
Пахнуло вновь весенним ветерком,
но под луной страны моей не вижу боле.

Резьба перил, ступеней яшма – все, как прежде,

но там теперь иные лица.
С кажи, как вынести ту скорбь, что сердце режет?
Она безмерна, как река, что на восток стремится.

Лю Юн (984–1053)

На башню я взошел в томленье вешнем

Мелодия «Деляньхуа»

На башню я взошел в томленье вешнем,
ласкаемый пассатом,
тоска тянулась в край нездешний,
и травы затуманились закатом,
а некому открыть души мятежность.

Я жаждал страсть топить в безумном зелье

да песней заглушать,
но пресно понуждение к веселью.
Пусть я иссохну с утешеньем,
что ради милой можно пострадать.

Студёна ночь, цикада стонет [8]

Мелодия «Юйлиньлин»

Студёна ночь, цикада стонет
у путевого павильона[9]

,внезапно ливень стих.
В шатре у врат не до вина,
нас ждет разлуки миг
с движением челна.
Рука в руке, в слезах глаза,
и сил нет что-нибудь сказать.
Уходит челн
сквозь пену волн
туда, где чуских туч ниспала пелена[10].

Для тонких душ разлука – вечной болью,

тем боле
в щемящий осени сезон.
Где хмеля испарится сон?
Под ивою прибрежной,
луной щербатой, ветром свежим?
За годом год пойдут года,
когда и день погожий – пустота.
И сердце, тысячи страстей полно, —
кому тогда откроется оно?

Чжан Сянь (990–1078)

Как эта высь, как эта даль

Мелодия «Ицунхуа»