Гармоника

— Данный летательный аппарат называемый «самолет» может нести четыре бомбы или шесть ампул с «греческим огнем». Два самолета могут уничтожить до десятка судов противника, нанести существенный урон движущейся колоне врага, разрушить и сжечь вражескую крепость или любой город, включая столицу вражеского государства. Налеты можно повторять по несколько раз в день.

Во второй части фильма зрители увидели события на Кавказском фронте. Шли кадры казенозаряжающейся пушек и шестиствольных минометов, которые здесь для большей понятливости называли мортирами, стрельба по вражеским укреплениям. На кадрах так же был запечатлен прапорщик Низовцев осматривавший орудия и даже тот единственный момент когда он дернув за веревку выстрелил. Движущиеся автомобили с крыш которых стреляли «пулеметы», а сзади выскакивала «кирасная» пехота. Лихая атака казаков сотника Бойченко, которые удалецки скакали лихо привстав в стременах, стреляли во врага с револьверов и ружей. Был эпизод с прапорщиком Семеновым который с помощью автомата геройски расправляющимся с группой особенно злобных горцев еще до того как к нему подоспела подмога. Вот группа военнопленных рассаженная хитрым способом и охраняющие их солдаты. Потом был показан эпизод особого ведения драки который назвали «рукопашный бой». По окончании демонстрации в комнате еще некоторое время стояла оглушительная тишина, а потом начались эмоциональные обсуждения увиденного. И если представители МИД были обрадовано сдержаны, то полковник представлявший военное ведомство роптал:

— Я непременно доложу военному министру о увиденном! Это просто возмутительно, столь долгое время скрывать от нас такое величайшее открытие, да-с, Вы, — обратился он к жандармам, — непременно обязаны передать это, как его «специальное подразделение» в наше ведомство! Зачем жандармам пушки и самолеты, это не Ваше…, - ну и так далее в том же духе.

— Помилуйте любезнейший, — пытался ему возразить представитель жандармов, — мы никоим образом не имеем отношение к данному подразделению. Для нас самих это ново и так же как и Вы все это, — он указал на пустую стену с которой уже был снят экран, — мы увидели только сейчас.

— А как Вы объясните увиденный нами, только что показывали, — размахивая руками бурно утверждал он, — вот этого, — он указал пальцем на майора Кутахова, — офицера взлетающего на самолете и осмелюсь заметить, это было до того как эти летательные аппараты появились в Штутгарте! Как Вы это сможете объяснить, — неистовая полковник от военного министерства, — я это только что видел своими глазами!

— Майору Кутахову уже позже было позволено осмотреть и полетать на этих летательных аппаратах. Говорю Вам позже, после Штутгартских событий, — оправдывались жандармы.

— Прошу прощения господа, — вдруг заговорил мужчина в штатском, — это подразделение не принадлежит ни одному из перечисленных министерств и является совершенно частной инициативой и разработкой действующей во благо России и Его Императорского Величества совершенно бескорыстно и за свои средства. Например стоимость постройки одного летательного аппарата называемого «самолет» обходится почти в 30 тысяч серебряных рублей. О пушках, мортирах и прочих вещях я даже не говорю.

— А Вы собственно кто и почему находитесь здесь, — возмутился армейский полковник.

— Я? Да в принципе никто, но все то, что Вы только что имели честь созерцать принадлежит мне и моему отцу, — как то даже безразлично ответил штатский и улыбнулся.

Представитель армии напрягся и посмотрел на жандармов которые ничего не говоря дружно закивали головами как бы подтверждая, что это правда.

— Прошу прощения, — как то сразу успокоился полковник, — не знал. К тому же нас не представили, — тут же нашёл он что ответить, — господа из жандармерии с вечными своими тайнами и секретами даже не сообщили, что здесь будет присутствовать представитель от владельца всего этого чуда, — сделал легкую паузу и продолжил, — я полковник Сазонов Никанор Сергеевич, — как то даже бесцеремонно представился он слегка смутив собеседника.

— Говоров Валерий Александрович. На Кавказском фронте известен как «товарищ командир», а вот в Штутгарте — как инженер Гарин, — с легкой улыбкой произнес он, — каких либо воинских или других официальных званий не имею.

— Как же так господа, — снова взял всю инициативу в свои руки полковник Сазонов осматривая собравшихся, — столь незаурядная личность и никаких видите ли отличий по государственной линии.

— Ну это не на долго, — как бы ответил ему представитель МИД, — коль стало известно кто же на самом деле «инженер Гарин», то мы непременно будем ходатайствовать о награждении по дипломатической линии. Хотя это скорее должно быть оформлено как совместная операция третьей экспедиции третьего отделения и армии. Но на данный момент, я об известных событиях в Штутгарте, это принесло несомненную пользу именно нашему ведомству. — закончил он свою речь, которой скорее ввел в размышления представителей жандармерии и армии.