Гармоника

— Игнатушка, ты там поаккуратней, чтобы поменьше стирать было, — говорил Сафонов, — маманя в прошлый раз очень ругалась когда ты этому горцу с пулемета всю бурку продырявил. Такая хорошая, черненькая, видная и мало того, что в крови, так еще и дырок уйма.

— Влас отстань. Где ты на этих голодранцах бурки видишь? Мы здесь, чтобы наших освободить. Говорил же сержант Илья, что хабара не будет. Это патриотический выход, чтобы навык не терять да дух армейский поддерживать. Отчизне помочь в трудную годину, а ты… в прицел смотри, да не промахнись.

— Ой не говори Игнатушка. Еще ни одного выхода не было, чтобы мы с тобой чего к дому не приволокли. Даже в тот раз, когда с прошлыми освобожденными да саперами на неделю ходили, так целую гармошку хитрую добыли.

— Влас, эта гармошка аккордеон называется.

— Да по мне хоть и бубен, все одно ть играть не умею… — Договорить он не успел, в наушниках прозвучала команда сержанта Ильи Левченко, ответственного за данную операцию:

— Начинаем по тихому, — сразу и начали и тут же закончили ввиду отсутствия мишеней. По тихому они убрали охрану и часового на вышке. На глазах у изумленных «сидельцев», которые смотрели на них очень широко открытыми глазами собрали трофей, не забыв и на вышку заглянуть. Так же быстро все закончилось и в других местах. Воевать то в сущности было не с кем тыловое подразделение, более чем на половину состоящее с временно прикомандированных из выздоравливающей команды, разбавленное предателями, которые кроме как на карательные действия были не способны ни на что и как оказалось вооружённых палками.

У распахнутых лагерных ворот находился Андрей Клебанюк с группой в пятнистой форме и дружно сортировали народ:

— Раненых садите в автомобили. Сломанные машины подцепляйте прицепом, на них тоже садите раненых и изнеможённых бойцов. В каждую машину по санитару и кухню, Истомин! Кухню прицепите к вон той машине, а сзади нее бочку-водовозку!

— Так эта бочка на конной тяге, — разводил руками тот кого назвали Истомин, — может лучше лошадь?

— Лошадь будет тянуть телегу, а эту бочку к машине прицепи…

— Так как жеж…

— А кому сейчас легко…, - в это время к нему подбежал группа из только освобожденных бойцов:

— Товарищ командир, позвольте мы ее эту бочку прицепим, мы знаем как…

— Ага, хорошо, — обрадовался Андрей, — Истомин, возьми вот этих бойцов и прицепи бочку, за одно и фамилии спроси. После бочки цепляйте этот гроб на колесах, по недоразумению называемый броневик. Ага Литвинов, Литвинов а ну давай сюда этот мотоцикл с коляской, — потом он заметил группу освобожденных командиров, — товарищи командиры стройте бойцов в колонны и направляйтесь вон к тому лесочку, — и уже в другую сторону, — Илья Левченко, что там у тебя? Скоро закончишь? — тот в это время командовал загрузкой трофейного имущества из немецких палаток и домика в котором была контора:

— Уже заканчиваю. Чуть чуть осталось, — ответил ему Илья.

— Направь кого из своих ребят показать куда колонна должна идти.

Потом он увидел мужчину который все время находится рядом.

— Тебе чего, — как бы даже грубо спросил Клебанюк.

— Военврач 2 ранга Климович Станислав Федорович, начальник санчасти…

— Военврач по какой специальности? — перебил его Андрей.

— Хирург, — со вздохом ответил тот.

— Очень хорошо, поедете со мной на мотоцикле, далеко не отходи по формированию автомобильной колоны будем выдвигаемся.

Автомобильная колонна выехала только через час, обогнала идущие, скорее медленно бегущие колонны и шустро скрылась в лесу. Если автомобили прямиком через ворота попадали в замаскированный лагерь, то с пешими колонами поступили по другому, их незаметно сначала перебрасывали к болоту, и только пройдя через которое они оказывались в лагере, где измученных людей ждал отдых и ужин.

На утро следующего дня начали распределять по взводно и по ротно стараясь придерживаться воинской специальности, назначать командиров, старшин и сержантов, больных и раненых, как впрочем и всех остальных осмотрели медики, составили списки самых необходимых вещей, радовало что форма были почти у всех за исключением раненых, форма которых была по большей части приведена в негодность, группа в гражданской одежде, как оказалось призывники следовавшие на пополнение в часть, но не дошли.

— Гражданских одень в польскую форму, пусть только знаки различия поспарывают, — говорил товарищ командир временно исполняющему обязанности начальника сборного пункта Андрею Клебанюку, — впрочем и раненых тоже, ее у нас достаточно. Вооружать будем польскими «маузерами», броневик этот, что с ним?

— Ходовая живая, а мотор разбит, — сказал Ави Финк, наш начальник мастерской, вернее уже цеха имеющего все основания превратиться в небольшой завод.

— Что думаешь делать?

— Можно поставить моторы от польских грузовиков. У нас их два штуки есть подходящих. Слабенькие они но и родной на БА-20 всего то на 50 лошадей.

— Ставь. Вооружишь зениткой Flak-30. Башенку срежь, а эту поставь, — и тут же обратился к врачу-хирургу Зелинскому:

— Вениамин Яковлевич, что с больными и ранеными?