Гарнитур из электрических стульев

— Да-да, — рассеянно ответила Даша, — но в дело вмешался случай... или не случай, а чья-то злая воля. Теперь я понимаю, отчего Игорь так разъярился, когда узнал про кражу. Доказательства увели из-под носа. Сначала он понадеялся, что воришки не обратят внимание на фотографии, но потом, когда узнал от меня, что в деле участвовало не только мелкое ворье, но и опытный человек, он сообразил, что его нарочно выманили из дома, подставив... или, точнее, подложив ему стервозную красотку Лизу в качестве приманки. Мой высокоморальный муженек не устоял, и, пока он с ней миловался, нашу квартиру обчистили. Игорь думал, что вор пришел именно за фотографиями, что еще в нашей квартире могло интересовать серьезного вора?

— Я знаю, — перебил ее Саша.

— Подожди, я сама скажу, — остановила его Даша, — ты ведь никуда не торопишься? Сейчас не поздно, восемь часов всего... Я хочу раз и навсегда разобраться в этом деле.

— Давай размышляй, — кивнул Саша.

— И вот Игорь тогда бросился к Лизе и стал на нее давить, куда только вся любовь делась! — злорадно продолжала Даша. — Тут я оказалась на высоте, проследила за этой Лизой до ее нанимателя. Такой, знаешь, благообразный старикан, на артиста Черкасова похож в роли профессора в фильме «Депутат Балтики». Помнишь, как бабушка Черкасова любила?

— Помню, — вздохнул Саша.

— Вор, которого, несомненно, послал этот старикан, явно искал что-то определенное, но заодно прихватил и фотографии, которые Игорь прятал в тайнике. Вор, судя по словам Ильи Олеговича — так зовут садиста из подвала, — попытался заняться шантажом, но неудачно. Насколько я узнала Илью Олеговича, он этого вора вычислил и убил — для него это самый привычный способ решения вопросов: как известно, нет человека — нет проблемы.

— Наверное, ты права, — кивнул Саша, — ну так ты поняла, для чего вор пришел в твою квартиру? Что он хотел украсть и украл?

— Ты не поверишь, — медленно произнесла Даша, — ты не поверишь, но получается, что этот благообразный старичок послал вора, чтобы он украл бабушкину шкатулку... тот самый палисандровый ящичек с безделушками, который ты отдал мне четыре года назад. Потому что больше вор ничего не взял — фотографии, деньги — восемьсот долларов — и бабушкину память.

— Почему же не поверю — поверю, — тяжело вздохнул Саша, — я это знаю...

— Откуда? Ты поэтому и пришел? — догадалась Даша. — Ну говори, я слушаю.

— Стыдно рассказывать, — он поник головой, — история такая неприглядная получается...

— Говори уж, — вздохнула Даша, — я ведь от тебя ничего не скрывала.

Больше недели назад Сашу Завадского попросили присмотреть подарок на юбилей одному из сотрудников фирмы, где он работал. Обойдя несколько магазинов и не найдя ничего достойного внимания, Саша заглянул в антикварную лавку на Загородном проспекте. Окинув взглядом увешанные третьесортными картинами стены, он подошел к витрине с миниатюрными безделушками.

Рядом с немецкими фарфоровыми статуэтками — трубочистами, пастушками и музыкантами — он увидел серебряного слоника, удерживающего хоботом чайное ситечко.

Саша замер, пораженный. Точно такой же слоник с ситечком остался после бабушки... Он стоял на полке французского шкафчика красного дерева в бабушкиной комнате. Но он там и должен находиться!

Может быть, это второй слоник, точно такой же, как бабушкин? Но у этого слоника, как и у бабушкиного, был сломан левый клык.

В глазах у Саши потемнело, и он поспешил домой.

Вернувшись с работы, его жена Ольга, не заметив настроения мужа, что-то начала у него выспрашивать. Саша, с трудом сдерживая бешенство, позвал Ольгу в бабушкину комнату. Открыв французский шкафчик, он показал на его почти опустевшие полки и срывающимся голосом спросил:

— Куда ты дела бабушкины вещи?

Ольга в первый момент отступила перед яростным взглядом мужа и испуганно забормотала:

— Какие такие вещи? Ничего не знаю! Я сюда вообще не заглядываю! Нужно мне твое барахло! — Но потом кровь бросилась ей в лицо, и она подскочила к Саше с истеричным базарным визгом: — А хоть бы и взяла! Тебе этот мусор дороже жены! Трясешься над своими черепками! Живем как нищие! Давно бы все это продали, машину поменяли, ремонт сделали! Дашке своей, стерве, шкатулку бабкину отдал, а она бешеных денег стоит, мне верный человек говорил! Да ты небось к этой шалаве давно уже шляешься!

— Ты с ума сошла! — вскрикнул Саша, заражаясь от жены истеричной яростью и пугаясь собственного злобного голоса, красного лица, трясущихся рук. — С ума сошла! При чем здесь Даша? Я ее сто лет не видел!

Ольга, почувствовав, что добилась своего — заставила мужа оправдываться и обороняться, уперлась руками в худые костлявые бока и двинулась на него, сверкая глазами:

— И не увидишь! А шкатулку ей отдал, отдал! А мне человек сказал, сколько она стоит! Продала бы ее — разбогатела бы! И плевала бы на тебя, недоумка!

— Что еще за человек? — Муж попытался перехватить инициативу. — Что за человек?

— Не твоего ума дело! Теперь он с Дашкой сторгуется, и все деньги ей достанутся!