Гарнизон

— Гвардия, за мной!!! — гаркнул Бент, чувствуя, как по жилам растекается жидкий лед, обжигающий и леденящий одновременно. Редчайший, безумно дорогой наркотик ксеносов начал действовать, отмеряя владельцу примерно четверть часа жизни. Десять — пятнадцать минут, за которые организм выжжет весь резерв сил, всю энергию, до капли, тем способом, который будет угоден хозяину. Это может быть время немыслимого экстаза, квинтэссенция всех наслаждений, доступных человеку. Или время действия, не скованного ограничениями дряхлеющего, несмотря на специальные процедуры, тела.

Бент выбрал второе. И даже видавшие всякое нобы, живущие войной и ради войны, отшатнулись, когда на них спрыгнул воющий демон, работающий двумя мечами, как винтами геликоптера. Следом за Теркильсеном последовали последние воины его гвардии, все, как один.

— Что, жопы зеленые, обоссались от страха?! — рявкнул Бент, буквально вырубив себе просеку среди вражеского строя. И орочья толпа, воющая от злобы, ненависти, а также от презрения к себе — за мгновение слабости перед человеческим берсерком — захлестнула губернатора и его последних воинов неостановимой зеленой волной

Глава 31

Идти в арьергарде всегда тяжело. Боргар знал это и теоретически, и практически. В течение получаса конвой потерял еще один грузовик с припасами, и около сорока человек убитыми. Два транспорта получили серьезные повреждения, но продолжали движение, и это было единственно важным.

Судя по грохоту стрельбы и орочьим воплям, перекрывающим даже отдалявшуюся перестрелку, а также по слабым атакам на вереницу машин — губернатор еще держался. Бульдозер Дживс наконец‑то проложил дорогу конвою, однако скорость возросла не настолько, чтобы полностью оторваться от орков. Боргар все чаще оглядывался назад, где под голограммой с черепами и гвардейцем метались вспышки орочьих масляных ламп, редких прожекторов и выстрелов. Небо посерело, предвещая скорый рассвет. Арбитр полез на крышу гантрака и в тот момент, когда он подтянулся на приваренных скобах, голограмма дрогнула, рассыпалась на множество разноцветных прямоугольников. Остался лишь часто мигающий конус белого света, устремленный в небо. Он продержался секунд пять — шесть, а затем погас. Жуткие торжествующие вопли зеленой орды, невидимой в темноте, отразились от облаков, словно вой демонических созданий Варпа.

Из оружия у Боргара остался небольшой лазпистолет, подобранный у трупа, да еще нож. Арбитр посмотрел вперед, по ходу движения конвоя, затем оглянулся назад, откуда теперь неизбежно начнут 'набигать' освободившиеся нобы. Тоскливо выругался, оценивая шансы.

— Скорость не снижать, пробиваться вперед, любой ценой, — приказал он по воксу. — Остановившиеся машины сбрасывать с дороги, людей принимать на ходу. Отставших не ждать.

Слова тяжелого приказа дались неожиданно легко. А противник не замедлил явиться. Судя по всему, губернатор со своей гвардией выкосил наиболее организованных и боеспособных нобов. Оставшиеся желали драки и грабежа, но относительно трезво соотносили силы с возможностями. Поэтому "гарцующие" на границе видимости орки пока скорее демонстрировали присутствие, нежели реально атаковали. Впрочем, никто не обольщался относительно будущего.

Конвой набрал относительно приличную скорость — километров пятнадцать в час, но этого все равно было недостаточно. Поддерживать такой темп могли даже пешие орки, а сюда, похоже, собрались все мехбанды континента. По крайней мере так казалось прорывающимся людям. Вопли зеленошкурых, сопровождавшие конвой, становились все громче и организованнее. Да и обстрел усиливался с каждой минутой. Насколько понял Владимир, сейчас с вражеской стороны решался вопрос, чьи гретчины первыми побегут разведывать силу ответного огня.

Минут на пять обстрел людских машин практически прекратился, зато масштабная перестрелка полыхнула справа по флангу — очевидно там возникли прения относительно дальнейших действий. Пальба стихла так же быстро, как и началась. Очевидно был достигнут некий консенсус, потому что практически сразу на машины из темноты ринулась толпа галдящей и палящей во все стороны (и в тыл тоже) зеленой мелочи. Бежали без особого энтузиазма, и оркам побольше даже пришлось пару раз бабахнуть из стрелял, чтобы прибавить темпа "штрафникам". Гретчинов расстреляли достаточно легко, не понеся сколь‑нибудь существенных потерь.

Боргар начал понемногу надеяться, что все еще обойдется. Близился рассвет, и хотя было очевидно, что орки вряд ли уподобятся могильной нежити, убоявшись солнца, мысль о солнечном свете немного успокаивала. Все‑таки люди традиционно лучше дрались днем, в отличие от орков, которые одинаково хорошо видели в любое время, кроме сумерек.