Гарнизон

Уве снял плащ с вешалки, подержал на вытянутых руках. Кожа казалась тяжелой и теплой. Что видела эта одежда за свою долгую жизнь с таким хозяином? В каких переделках побывала, что могла бы поведать о комиссаре Тамасе? Осторожно, словно плащ мог ударить током, Уве надел его, расправил лацканы, одернул рукава. Одежда оказалась чуть длинноватой, но в остальном неплохо подошла тщедушному коменданту. Да, ведь Хаукон был тоже не слишком мускулист. Что он говорил о своем происхождении?.. Кажется, мир высокой гравитации и малого содержания кислорода.

Холанн медленно, одну за другой — сверху вниз — застегнул черные матовые пуговицы, все шесть. Плащ был чуть притален, поэтому даже без кушака или пояса не выглядел как роба или маскировочная накидка. Уве повернулся к зеркалу в простой железной раме у двери. Из зеркального прямоугольника на Холанна глянул совершенно незнакомый человек, чье лицо посинело от кровоподтеков. Седой и словно выстуженный ледяным арктическим ветром. С глубокими впадинами глазниц и мрачным, очень недобрым взглядом. Черная кожа бывалого комиссарского плаща смотрелась не как маскарадный костюм — что было бы неизбежно еще два месяца назад — но как вполне органичная деталь образа. Этот неизвестный Холанну человек мог приказать убить кого‑либо или же исполнить приказ собственноручно. Мог отправить людей на смерть, сам же и возглавив их. Он мог все то, о чем лишь мечтал неприметный и неинтересный счетовод, мелкий служащий первого разряда в Службе Взысканий. Холанн все‑таки стал чем‑то большим. Но не было ему от этого счастья…

Уве положил ладони на лицо, провел пальцами от лба к подбородку, минуя наклейки пластыря. Словно старался разгладить, снять это чужое лицо недоброго, злого незнакомца. Попытался улыбнуться, но тонкие бесцветные губы отражения лишь скривились в мрачной ухмылке. И с ослепительной, окончательной ясностью Холанн понял, что его прежняя жизнь действительно закончилась. Здесь, сейчас.

— Тебя убьют, — негромко и печально сказала Туэрка. — Империум убьет. За это…

— Вряд ли, — Уве поднял воротник и оценил, как он прикрывает шею. Нащупал на левом рукаве скрытый клапан и длинный узкий карман. Сюда можно будет удобно вложить стилет без гарды — незаметно и легко воспользоваться.

— Вряд ли. Я не объявляю себя комиссаром, не надеваю регалий, не подделываю документов. Я всего лишь ношу его одежду… и вдохновляю людей на подвиги.

— Они не будут разбираться. Тебя обвинят в присвоении титула и убьют.

— Возможно.

Уве поднял со стола пояс с большой металлической пряжкой и кобурами. Примерил на себя и счел, что придется провертеть еще одну дырочку, а в остальном вполне пригодно.

— Возможно. Но я рискну. Проблемы надо решать по мере их возникновения. По крайней мере в наших условиях. Один комиссар покинул гарнизон, другой занял его место. Нам будет проще управляться с Волтом и толпой беженцев.

— О чем сказал этот… с Валькирии? — спросила Гайка.

— Главным образом о том, что если нам удастся покинуть систему, не нужно сразу радостно бежать сдаваться в ближайшее отделение Муниторума или штаб Гвардии. Там нас встретят как еретиков. Как и положено встречать беженцев с планеты, захваченной Хаосом. Поэтому имеет смысл сначала связаться с его… нанимателем. Нанимателем того, кто сидел в самолете, я имею в виду.

— Нам дадут защиту?

— Возможно. В обмен на верную и беззаветную службу без прав и обязательств работодателя.

— Тогда нам лучше бежать как можно дальше…

— Сначала нам надо покинуть Ахерон и найти транспорт, способный к межзвездным перелетам.

Холанн отложил пояс, решив вернуться к нему позже. Повернулся к Гайке и улыбнулся ей, надеясь, что теперь получилось удачнее, чем в предыдущий раз, с зеркалом. Положил ей руки на плечи и притянул к себе, обняв.

— Все будет хорошо.

— Я боюсь за тебя, — всхлипнула она. — Я очень боюсь…

— Я же обещал вернуться, — прошептал он в ответ. — И я вернулся. И буду возвращаться снова и снова. Пока ты не перестанешь меня ждать.

— Тогда ты будешь жить вечно, мой… комиссар. Холанн Поджигатель. Отец солдат.

Он лишь крепче обнял ее. И вымолвил, припомнив напутствие комиссара:

— Вечен только Бог — Император. Но все время, что у нас есть, будет принадлежать нам. Сколько бы его не осталось. Только нам с тобой.

Эпилог

Черная сфера диаметром более километра зависла на геостационарной орбите. Ни один огонек, включая обязательные навигационные маяки, не осквернял своим светом ее угольно — мрачную поверхность. Даже отраженный свет бежал от сферы — более тридцати лет объект не покидал теневую сторону планеты.

Формально шар в пространстве принадлежал организации, однако человек, что сидел в самом центре гигантского сооружения, давно привык считать его своим. Своей собственностью, крепостью и арсеналом. Впрочем, такое отношение обладатель переносил и на иные инструменты, кои были отданы в его пользование. Поэтому он был в гневе, хотя тщательно контролировал эту эмоцию.