Гарнизон

Склад, куда Гайка привела Холанна, представлял собой хранилище забытых вещей и мусора, который с одной стороны никому не нужен, с другой же - а вдруг когда-нибудь кому-нибудь да понадобится? Здесь, под самой крышей, за пирамидой пластмассовых ящиков с пыльными печатями чья-то уверенная рука приварила незаметную лесенку и подобие балкончика без перил. Часть крыши была вырезана квадратом со сторонами примерно в полметра, в отверстие вставлена рама и очень качественное стекло. Скорее даже не стекло, а какой-то заменитель, потому что довольно толстая пластина не бликовала и казалась совершенно прозрачной.

И все это было сделано с одной целью...

- Удивительно, - прошептал Холанн, вновь приникая к окуляру. - Сколько же их.

- Неужели вы никогда не смотрели на звезды? - так же тихо спросила Туэрка.

- Нет... Я даже не думал, что там, в небе, столько ... всего.

Уве осторожно, не отрываясь от обзора, подкрутил шестеренку, заменяющую колесо настройки на корпусе самодельного телескопа. В точности, как показывала Гайка.

- Хаук рассказывал, что наша галактика включает примерно триста миллиардов звездных систем.

Уве было не слишком приятно услышать имя комиссара в такой обстановке и в такой момент, но он смолчал, пораженный величием звездного неба, открывшегося милостью точной оптики.

- И хоть сколь-нибудь обозначено, учтено в каталогах от силы полтора миллиарда. Никто в Империуме не знает, сколько во вселенной обжитых планет...

- Я всегда думал... - начал Холанн и смутился. - На самом деле я никогда не думал, насколько...- он замолчал, глядя в ночное небо с щедрой россыпью белых искр-звезд. Но все же продолжил. - Я никогда не думал, насколько огромен мир. Весь мир, вся вселенная.

- Да, - сказала Гайка. - Мир огромен. Он невообразимо велик. И мы так малы в сравнении с ним...

Холанн попробовал представить, постичь это число - триста миллиардов звездных систем. Систем - не планет! Тех наверняка еще больше. Иногда в проповедях Империум назывался "Империей миллионов миров", но насколько эти "миллионы" были смехотворны в сравнении с необозримой и бескрайней Вселенной...

Уве никогда не испытывал потребности путешествовать, ему хватало имеющегося - свой маленький жилой отсек, работа... А сейчас ему остро захотелось отправиться куда-нибудь, все равно куда. Увидеть хотя бы исчезающе малую часть мира вокруг Ахерона. С Гайкой, Туэркой Льявэ...

- Здесь хороший обзор, лучший во всем Волте, - сказала девушка. Сначала я поставила телескоп у себя на крыше, но там видимость не очень, тянет дым от теплостанции.

- Но его могут украсть, - не на шутку испугался Уве.

- Некому, - на складе горело лишь три тусклых лампы, и Холанн не разглядел выражения лица механессы в глубокой тени. Но понял, что она улыбается. - Сюда никто не ходит, ключ только у меня. Ну и Хаука...

Словно вторя ее словам лязгнул металлом запор на двери - не технических воротах, а небольшом проходе для рабочих и малогабаритных грузов. Том самом. которым прошли комендант и механесса. Гайка заперла дверь, теперь же кто-то вновь открывал замок.

- Хаукон? - непонимающе повторила Туэрка.

Холанн склонил голову, но сразу сообразил, что наблюдательный пункт Гайки хорошо скрыт и звездочетов не видно с любой точки обзора. Они, в свою очередь, тоже не видели, что происходит на складе, но прекрасно слышали - акустика оказалась отменной. Меж тем два человека прошли внутрь, один из них старательно затворил за собой.

- Фаций, мне нужна техника.

Голос комиссара Холанн определил безошибочно. Хрипловатый, невыразительный, но с глубоко скрытой угрозой. Почти неосязаемой и тем не менее - вполне определенной. Надо полагать, собеседник комиссара ее так же почувствовал, поэтому ответ священника оказался холоден и скуп:

- Я уже дал ответ. Никогда!

Уве поймал напряженный взгляд расширенный глаз Туэрки и молча приложил палец к губам. Только после этого он подумал, что должно быть, действие выглядит не совсем по-мужски. Как будто они делают что-то постыдное, подслушивают и выведывают чужие тайны. Но Туэрка - тоже молча - закивала в знак согласия. Так они и сидели вдвоем, надежно укрытые от посторонних глаз старыми ящиками со списанными деталями, пятикратно просроченными продпайками, пустыми склянками из мутного пластика, а ниже разгорался негромкий, но яростный спор. Похоже, он начался значительно раньше, и комиссар со священником вошли на склад спонтанно, просто, чтобы уединиться для тяжелого объяснения.

- Подумай еще раз, Фаций, - комиссар напирал жестко и агрессивно, как танк в наступлении. - Твой выбор неверен.

- Подумай сам, - огрызнулся Лино с плохо скрываемым, точнее совсем нескрываемым отвращением. - Я сказал и повторю еще раз, это Ересь! И ты не сможешь впустить к нам эту ... скверну! Я не позволю тебе.

- Послушай, друг, - Хаукон сменил тактику, теперь он говорил почти задушевно, старательно показывая доброжелательное терпение. - Ты не понимаешь сути происходящего...

Лино зло буркнул что-то неразборчивое, но Тамас продолжал гнуть свою линию.