Гарнизон

— Пусть так. Пока на Ахероне жив хоть один слуга Арбитрес, культу здесь не бывать.

— Вы убьете сотни тысяч людей, — снова воззвал комиссар.

— Возможно. Но лучше им умереть, чем пойти под руку Тлена.

— Не надо.

Это прозвучало так необычно и неожиданно, даже в устах бесстрастного посредника, что арбитр нахмурился в недоумении.

— Я… действительно… умоляю. Остановитесь, — продолжил комиссар посредством сервитора. — Подождите. Вы неправильно поняли. Я объясню. Мы объясним. Губернатор Теркильсен будет в Танбранде через двадцать минут. У центра — через десять. Ровно полчаса — и вы узнаете все.

— И пока я буду ждать, вы начнете готовить штурм, — подхватил Владимир. — Я думал, что еретики изобретательнее. Вам не погубить Ахерон.

— Глупец. Невежественный глупец, — произнес сервитор, и арбитр невольно усмехнулся. Наконец — то враги Империума и человечества не выдержали, показали истинное лицо.

— Дурень… — неожиданно сказал Комиссар. — Ты сделал верные наблюдения, но неверные выводы. Мы не губили Ахерон. Мы пытаемся его спасти.

Глава 13

В госпитале царила суета, и Уве не сразу понял, насколько четко организован медицинский кавардак. Личный состав отправлялся на осмотр повзводно, заранее робея от могучего баса и сурового взгляда гарнизонного медика. Один санитар затягивал на руке очередного обследуемого жгут и заученно говорил «Кулаком работай», второй вонзал в набухшую вену иглу и наклеивал на мгновенно наполнявшуюся пробирку этикетку. Третий снимал жгут, сноровисто пшикал из баллона пластырем и напутствовал «Свободен». Когда пробирок набиралась дюжина, Александров тряс бородой и уносил очередную партию за дверь с надписью «Только для персонала». Помимо этого, медик выбирал наугад одного солдата из каждой дюжины солдат, брал пробу зондом в горле и помещал образец в пробирку. В целом обследование подозрительно напоминало конвейер.

Узрев гостей, медик засопел, передал бразды правления четвертому, наименее загруженному санитару, который работал на автоклаве, освящая и обеззараживая скудный набор игл, а также прочих инструментов. Александров проводил комиссара с комендантом за дверь «Только для персонала». Сервитора оставили снаружи, но Уве прихватил с собой блокнот для заметок.

За дверью — солидной, металлической, со штурвалом и четверным запором на все стороны косяка — оказалась лаборатория. Поскольку Холанн совершенно не разбирался в медицине, он понял только, что лаборатория белая, довольно большая, с прозрачными окнами в потолке и массой непонятных приспособлений. В дальнем конце зала расположилась еще одна дверь, столь же солидная, с нарисованным через трафарет черепом и надписью «карантинный блок, не входить без…». Последнее слово немного облезло от старости и без чего нельзя входить — осталось для Уве неизвестным.

— Экономишь снасть? — неприветливо поинтересовался Тамас, который заметил и оценил работу четвертого санитара. — У тебя целый склад этих иголок и прочих ножиков.

— Экономлю, — Александров и не подумал оправдываться. — Запас есть, но он в заводской упаковке, стерилен и герметично запаян. Пусть так пока и лежит, вскрыть никогда не поздно.

— А если вдруг чего — нибудь?.. — неопределенно предположил комиссар.

— Вот сразу видно командирскую косточку, — вздохнул медик. — Раненые куда — то исчезают, а потом возвращаются, сами собой, исцеленные и вновь готовые нести смерть врагам Его и всего людского рода. А как это происходит — никому неинтересно. Тебе прочитать лекцион о кругообороте инструментария в «cura militum»?

— Нет, обойдусь, — сказал Тамас, обдумав предложение. — Мы за другим. Как обстановка? Как наш… хворый?

— Сидит в герметичном боксе, — пожал плечами медик и махнул в сторону двери с черепом. — Точнее лежит, ему все — таки малость поплохело, температура поднялась. Однако состав крови такой, что он должен уже быть при смерти, но ничего подобного не наблюдаю. Скорее бы геликоптер из Города… Еще я отловил второго больного, со схожими симптомами, но, похоже, на более ранней стадии. Точнее, он сам пришел, четверть часа назад.

— Да, ты у личного состава в авторитете, — констатировал Тамас, как само собой разумеющееся. — И как с этим… новичком?

— Посадил во второй бокс, обвешал самописными датчиками. Теми, что работают. Сейчас с последней партией анализов для гарнизона закончим — буду делать ему биопсию печени. Есть и третий карантинный, но его я запер уже на всякий случай, там чистейший случай ОРЖ. Прооперировал, полежит пару дней.

— А, понятно, — хмыкнул Тамас. — А с первым? Может ему тоже… биопсию?

— Знаешь… — медик помолчал. — Не хочу я его трогать. На него обезболивающее не действует, а наркоз я что — то не очень хочу давать. Сдадим городским, и пусть там решают, берут пробы и прочее.

— Боишься? — уточнил комиссар, без подначки, просто уточняя факт.