Гарнизон (СИ)

Уве после секундного колебания качнул головой.

— А я себе еще плесну, с вашего разрешения…

Новая доза алкоголя плеснула в стакан, все также — крошечной порцией.

— Таким образом выбор у вас не "предать огласке измену командира гарнизона или закрыть глаза". А "приговорить к смерти несколько десятков солдат или нет".

— Насколько я понял… — Уве надолго замолчал. Комиссар терпеливо ждал, попивая амасек своим способом — буквально по капле.

— Насколько я понял, рано или поздно все равно к тому придет, — с расстановкой проговорил Холанн.

— Обязательно придет, — согласился Тамас. — Но пока равновесие держится уже не один год. И еще, милостью Бога — Императора, не один год продержится.

Холанну показалось, что когда Тамас выговаривал Его имя, губы комиссара на миг скривились в сардонической усмешке.

— Пока что Готал соблюдает негласный уговор и держит своих "парней" в крепком кулаке. А солдаты Волта ломают руки и ноги, обмораживаются, травятся самогоном, но не гибнут при набегах зеленых. И я хотел бы, чтобы так продолжалось как можно дольше.

— Но неужели нельзя убить вообще всех? — вырвалось у Холанна.

— Это называется "рейдовая война", боевые действия с немногочисленным, но очень подвижным врагом, у которого нет базы, чтобы снести ее одним ударом, — объяснил Тамас. — Постоянно таким манером могут действовать или специальные войска, или местные жители, которые живут такой же жизнью. Рейдовых частей в достаточном количестве у Теркильсена нет, это слишком дорогое удовольствие. Аборигенов на Ахероне мало, разве что старатели, что копают разные разности у Хребта, но их выгнать в тундру с лазганом невозможно. Впрочем, даже если бы удалось достать из кармана пару полков уровня Фоносарского Разведывательного, напоминаю — извести зеленых полностью невозможно. То есть возможно… теоретически. Для этого понадобится операция стоимостью в десяток годовых бюджетов Ахерона и техническая помощь мира уровня Терры или Марса, чтобы стерилизовать все споры, не распылив при этом биосферу. Вот так вот…

Уве молчал, сложив руки на гладком прохладном столе, ладонь на ладонь.

— Знаете, что… — вымолвил Тамас. — Давайте сделаем так. — Напишите самый разгромный и свирепый доклад, какой только можете придумать. И оставьте его на столе, пусть пока полежит. Если со временем вы передумаете, то просто уничтожите его. Если нет… что ж, как уже было сказано ранее, я бессилен вам помешать. Ваш статус и мое прошлое хранят вас лучше, чем рота телохранителей. Посылайте свой разгромный рапорт по инстанциям, а там видно будет.

* * *

— Интересный человек, — задумчиво вымолвил Хаукон, когда комендант ушел, а медик вернулся с обхода. Холанн отказался от сопровождения, с видом то ли надменности, то ли хорошо скрываемой растерянности, переходящей в ступор.

— А мне не показался, — пробасил Александров, присаживаясь на стул. Сооружение из стальных труб и крепкого пластика жалобно скрипнуло.

— Это потому, что у тебя не было столько практики в оценке человеческих качеств по первому взгляду, в контексте критических и значимых обстоятельств, — несмотря на то, что за вечер Тамас малыми дозами употребил почти полный стакан крепкого пойла, он выговорил сложную фразу без запинки, на одном дыхании. — У него есть кое — какие задатки.

— Да ну, моль бледная… — не согласился медик.

— Самый суровый и жесткий командир, которого я видел, с трудом поднимал болтер, а передвигался только на костылях. Что не мешало ему… Впрочем, это уже прошлое… Из Холанна… могло бы получиться что-то пристойное, но его успешно обкорнали воспитание и серая жизнь канцелярской крысы. Жаль… Хотя нам без разницы. Главное — пережить тех, кто придет за ним.

— Думаешь, придут?

— Дружище, ты совсем дурной стал? — добродушно осведомился Тамас. — В Танбранде неспокойно, всякая… гадость творится, и тут вдруг прибывает ревизор. И первое, что он пойдет смотреть поутру… что он пойдет смотреть, как думаешь?

Медик прочесал ладонью густую бороду и мрачно покачал головой.

— Вот именно, — сказал комиссар. — Думаю, как только он сообщит об ангаре, и какие там печати, к нам нагрянут настоящие… ревизоры. Ну да ладно. Чего хотел то?

— Да вот какое дело… — широкая ладонь медика вновь прошерстила бороду. — У меня карантин обычно не пустует, регулярно кто-нибудь травится. Но сегодня очень уж какой-то особенный хворый попался.

— Какой? — из взора и голоса Хаукона исчезла легкая расслабленность, комиссар подобрался и внимательно взглянул на медика.

— Интересный. Внешне у него легкая синюшность кожи и желтые белки глаз. Ну и жалуется на легкое недомогание, потеря аппетита, в общем, я бы подумал, что отравление какое…

— Так, дальше.

— А когда я ему сделал первый анализ… В общем такое ощущение, что у него выключена к демонам вся выделительная система, начиная с печени. Вообще. Токсины не выводятся из организма, его кровью можно крыс травить.

— А жалуется только на недомогание, — уточнил Хаукон.

— Да, слабость и головокружение. И все. Я начал прогонять все возможные анализы, ну, те, для которых есть оборудование. В общем…