Гарольд Дурсль

Матч с Рейвенкло окончился полным поражением Гриффиндора. Гарри не дотянулся до снитча, уступив его китаянке. И в этом были виноваты дементоры! Гарри не врал. Его просто передергивало от их присутствия, ну и как тут сконцентрироваться на метле? И команда его поддержала. По всей видимости, умники из Рейвенкло нашли какой-то секрет против дементоров. Поэтому результат матча не действительный. И пусть Дамблдор уберет дементоров и даст возможность переиграть. Слизерин и Хаффлпафф яростно поддержали их требование. Отзывать стражей Азкабана министр отказался, значит, матчи на время отложили.

Приглашения к Дамблдору прекратились. Тоже на время. В последний раз Гарри сослался на зубную боль и не взял в рот ни кусочка. Разговор был ни о чем. Директор долго вспоминал, каким великолепным гриффиндорцем был Джеймс Поттер и как он любил Лили. Гарри внимательно слушал и молчал. Он никак не мог понять цели этих рассказов. Ему-то было все равно - Поттеры были ему чужими. Но если бы на его месте оказался Невилл? И если бы это его мучили рассказами о бабушке? Гарри прекрасно знал, насколько Лонгботтом грустит о ней. В темноте хорошо слышен каждый его всхлип.

Дамблдор старался долго, периодически уговаривая выпить чаю или взять лимонную дольку. Гарри стойко отказывался. Разговор прервался внезапно - Дамблдор сделал серьезное лицо и приказал Гарри избегать любых контактов с братьями Лестрейндж. Сердце Гарри испуганно ухнуло куда-то вниз. Откуда Дамблдор знает? Облегчение от следующих слов директора возвращало сердце на исходную позицию гораздо медленней. Все оказалось намного проще: таким незамысловатым образом его предупредили о побеге и намекнули об интересе известных Пожирателей лично к нему. Заодно его предупредили о необходимости провести рождественские каникулы в школе.

Возмущающегося Гарри мягко вытолкали из кабинета, предложив пойти и поучить уроки. Какие уроки? Гарри хотелось громко возмущаться, жаловаться и принимать соболезнования. На каникулы было запланировано столько всего заманчивого. И Сириус обещал научить стрелять из пистолета. Честно говоря, фехтование для Гарри все еще оставалось непреодолимой для тела и разума наукой. Крестному надоели его постоянные жалобы, и было решено попробовать с маггловским оружием. Факт, что оно не действует на территории Хогвартса, не исключал его полезности в других местах и ситуациях. А теперь все пропало? Ну уж нет. Сейчас Гарри напишет Сириусу, и тот все уладит.

Кусок пергамента нашелся в кармане, перо и чернила в библиотеке, и через пару минут гневное послание было готово к отправке. Подогреваемый негодованием, Гарри буквально взлетел по лестницам. Просыпающиеся к вечеру совы встретили его более чем тепло. Мантия немедленно украсилась парой свеженьких отметок. Всучив одной из птиц письмо, Гарри принялся метаться по совятне, размахивая руками и ведя внутренний гневный диалог с Дамблдором. Вот тут директор получил по полной. Гарри был умен, язвителен и неоспоримо красноречив.

- А у тебя мантия в помете, - меланхоличный голос исходил откуда-то из стены.

- Мантия? - Гарри остановился, покосился на плечо и размазал пятно рукавом. Слегка удивился и побрел по направлению к голосу. - А ты кто? Бле-ейз??? Что… - На него с донельзя грязного портрета смотрел Блейз. Правда, более рыжий и в мохнатых штанах. Ой. Это оказался не Блейз и вообще не человек, а фавн. Притом, негодующе дергающий козлиным хвостиком.

- Мы еще не настолько знакомы, чтобы переходить на интимные прозвища. Белос, к вашим услугам. - Покрытый слоем пыли холст был небрежно приклеен к стене. Налипшая паутина портрет тоже не украшала. Но все равно изображенный на нем козлоногий мальчик казался точной копией Блейза. За исключением нижней части туловища, конечно. Гарри точно помнил, что у друга ноги гладкие. И вполне себе человеческие.

- П-простите, - Гарри запнулся, подыскивая слова, - вы так похожи на одного моего знакомого.

Портрет всем своим видом показал, что простил. Потом рассеянно почесал между рожек, прятавшихся в кудрявой шевелюре, и тоскливо уставился на Гарри.

- Ну?

- Что ну?

- Когда ты скажешь, что было интересно познакомиться, но тебе пора, а здесь холодно, и уйдешь?

- Здесь, и правда, не очень-то тепло, - согласился Гарри. - Но я бы хотел с тобой поговорить. А еще лучше показать Блейзу. Ручаюсь, он будет потрясен.

- Правда? - портрет слегка воодушевился. - И ты еще вернешься, когда наденешь теплую мантию?

- Нет, - Гарри решительно замотал головой. Его мантия только что обзавелась еще одним доказательством пребывания в совятне. - Как тебя отклеить?

Фавн растерялся. Он завертел головой, пытаясь заглянуть за край холста, и уныло скривился.

- Понятия не имею. Меня прокляли, и я здесь навеки.

- Что значит прокляли? - Гарри в жизни не слышал, чтобы портреты проклинали.