Гарольд Дурсль

Подумать! Люциус фыркнул от сдержанного веселья. О чем тут думать? Все знали, что библиотечная школа славится выпускниками с репутацией магов не от мира сего. А кто присягнет чудику? Но так даже лучше. Он и потенциального господина представляет, и угрозу от него отводит. То, что Малфой приютил Поттера и вместе с Лестрейнджами ухитрился как-то блокировать метку, лорду давно известно. Так же, как и то, что дети предателей вместе с тем же Поттером вне зоны досягаемости. А название места их обучения давало дополнительные гарантии ослабевания интереса Волдеморта. При одном лишь упоминании египетского обучения у большинства волшебников тут же срабатывает стереотип: Александрийская школа - чудаковатый, полностью погруженный в науку маг. Не конкурент ни Дамблдору, ни лорду. А когда мальчики вернутся, то… то будет видно.

Но если паршивцы опять забудут о письмах, то увидят они отличный кожаный ремень.

В кресло напротив уселся вечно чем-то недовольный Снейп. На Люциуса пахнуло запахом застарелого пота, и он страдальчески закатил глаза.

- Неужели самому не противно?

- Противно, - раздраженно ответил Снейп. - Другим. Брезгуют и в друзья не набиваются.

- Ну, конечно, - прошипел Люциус, - как я мог забыть? Шпионская доля. Слуга двух господ, не с тебя написано?

- Нет, - неожиданно мирно отозвался Снейп, - я же служу трем. И один из них сопляк-недоучка. Но о Потере и твоей нездоровой вере в него поговорим позже. Сейчас мне опять нужны деньги.

Люциус снова помассировал виски. Денег, особенно тех, что требовал Снейп, было не жалко. И даже ту половину, что Снейп присваивал. Но имидж требовал поторговаться, потребовать отчета, трижды пересчитать и выдать требуемую сумму с максимально кислой миной. Снейп сделал сочувственно понимающее лицо и водрузил на стол кипу пергаментов, исписанных четким каллиграфическим почерком, с предельно понятными схемами и графиками.

- Смотри, мой скупой работодатель. Девчонка сбрендила окончательно и бесповоротно, но мне ее мозги и не интересны. Зато нам удалось несколько раз перегнать ее из формы в форму и взять кровь на анализ.

Люциус знать не желал, какими при этом методами пользовался Снейп. Меньше знаешь - крепче спишь. Снейп сунул ему под нос таблицу.

- Смотри, это фазы луны, это длительность трансформации, это приблизительный уровень боли…

Люциус равнодушно отмахнулся.

- Я обязался платить, но не подписывался на головную боль, - он лукавил. После ухода бывшего коллеги Люциус намеревался внимательно изучить все записи сальноволосого мерзавца и хотя бы попробовать понять ход эксперимента. - Расскажи о результатах.

- Результаты? - Снейп хищно оскалился. - Отличные результаты, хоть и не те, что ожидались. Я могу превратить оборотня в анимага, несколько зависимого от фаз луны, и все равно остающегося человеком. Но есть одно «но».

Люциус замер. Такое открытие стоило немалых денег. И немалой славы. Но, зная Снейпа, можно было с уверенностью сказать, что озвученное «но», перевешивает все успехи и достижения. Люциус изобразил скепсис и недовольно протянул:

- Как всегда, Северус, как всегда. Начинали - веселились, подсчитали - прослезились. Что там за проблемы?

- Нехватка материала, - будничным тоном сообщил Снейп. - На каждого оборотня требуется одна Тонкс. В идеале после процедуры оборотень должен стать метаморфом.

- Процедуры чего? - Люциус никогда не старался скрывать раздражение привычкой Снейпа говорить загадками.

Зельевар немедленно повелся и расцвел довольной ухмылкой. Он еще со школы обожал читать лекции нерадивым одноклассникам. Люциус тихо ненавидел менторский тон полукровного выскочки, но внимательно вслушивался, временами делая пометки для будущих вопросов. Снейп пошел по пути наименьшего сопротивления и выбрал банальное переливание крови. Разумеется, сам он обставил это результатом собственного гения и кучи научных выкладок. Дождавшись конца напыщенной речи, Малфой эффектным жестом потряс расчетами Снейпа.

- Я для чего нанимал лучшего зельевара Британии?

- Европы, Малфой! - немедленно поправил Снейп, но Люциус отмахнулся от исправления:

- Да хоть вселенной! Выцедить из девчонки кровь и влить ее в Люпина я мог бы и самостоятельно. Я пригласил тебя в надежде изучить случай и сделать открытие. Феноменальное, достойное тебя, открытие. А не повторить домыслы древних коновалов. - Малфой внезапно изменил тональность, искусно превращая раздражение в тонкую лесть: - Северус, кто еще в состоянии решить столь сложную задачу? Кто кроме тебя способен объединить тонкое искусство зельеварения и точный расчет?