Гарольд Дурсль

Гарри судорожно икнул и, выхватив брезгливо поданный кончиками пальцев батистовый платок, принялся елозить им по лицу, стараясь незаметно продуть заложенный нос.

А Сириус Блэк уже склонился над директорским столом и возмущенно шипел:

- По какой причине моего воспитанника и крестника принуждают к браку с неполноценной девушкой? Она беременна? Он нанес ей невосполнимый урон? Или был виновен в ее уродстве? Нет? Так к чему этот фарс?

- Сириус! - Дамблдор шокировано смотрел на Блэка. - О чем ты говоришь? Гарри спас девочку от смерти и по всем магическим законам может претендовать на ее руку и сердце. Это честь. Тем более, что семья Уизли обладает достаточным весом в Министерстве и обществе. Они давно уже проявили себя…

- Четой клоунов, попирающих все законы магии, - Люциус осторожно отвел Сириуса от стола. Теперь он кривил губы, постукивая набалдашником трости по ладони. - Директор, вы знали, что девочка стала сквибом?

Глава 24. Фениксы и павлины.

Дамблдор не ответил. Вернее, он промедлил ровно столько, сколько потребовалось Люциусу, чтобы покачать головой и удовлетворенно промурлыкать:

- Знали. И все же настаивали на столь скоропалительном браке. Зачем?

- Малфой! - мистер Уизли шагнул вперед, выпрямляясь и демонстрируя полную уверенность. - В состоянии моей дочери виновен Поттер. Значит, он обязан компенсировать нам убыток. Свадьба, и немедленно!

Сириус зашипел от раздражения, хотел было что-то сказать, но сдержался. Гарри понял, что роль главного в этой истории отведена лорду Малфою, и задрал голову, с надеждой всматриваясь в лицо Люциуса. Жениться было стыдно. Что о нем скажут друзья? А Малфой не торопился. Он небрежным взмахом руки подозвал к себе кресло, удобно устроился в нем и неодобрительно поцокал языком.

- Вот и объяснение, почему ты по-прежнему сидишь мелким клерком в Мерлином забытом отделе. Ты суетишься по мелочам, забывая о важном. И пока ты метался по Министерству, оформляя насильственный брак, я спокойно обследовал школу и опрашивал детей. В присутствии родителей, естественно, - он поднял ладонь, отметая нарастающее возмущение Дамблдора.

На этот раз вперед выскочила миссис Уизли. Надетая по случаю парадная мантия сбилась набок и как-то неряшливо измялась. В глазах появился фанатичный блеск. Она, захлебываясь слюной и срываясь на визг, заголосила:

- Что там спрашивать? Что дети знают? Всем известно, что ваш Поттер - наследник Слизерина! Он околдовал мою девочку и заманил ее в подвал, чтобы принести в жертву! Он!

- Он честно пошел спасать вашу неразумную дочь. И если говорить о том, кто кого заманил, то вот, - Люциус аккуратно выложил на стол несколько колдографий. - Ознакомьтесь.

К колдографиям никто кроме Гарри не потянулся. Зато он уставился на запечатленный на снимках кусок грязной стены с кровавой надписью, как на внезапно обнаруженное неприличное граффити на собственной двери. С таким же недоумением и негодованием. Какая наглость! «Гарри, если ты не придешь меня спасать, то я умру. Твоя Джинни». Это что за угрозы? И почему это вдруг твоя?

- Грязным методам сами дочурку обучали? - это уже не выдержал Блэк. - Шантажировать мальчика самым светлым чувством? Малфой отговаривал, но это уже слишком. Я подаю в суд.

- Господа, - Дамблдор устало сгорбился в кресле. Показалось, или он все же успел окинуть Гарри неприязненным взглядом? На всякий случай Поттер попятился еще глубже за спину Сириуса. Мало ли что.

- Господа, - тем же усталым тоном повторил Дамблдор, - к чему все эти взаимные обвинения? Может, нам стоит просто-напросто спросить о желаниях Гарри самого Гарри? Мальчик мой, неужели ты откажешься помочь несчастной обездоленной девочке? Ты же гриффиндорец, а потомки Годрика так не поступают.

И тут Гарри опять занесло. Ноги в клеенчатых шлепках едва не покрылись инеем от векового холода каменного пола, хотелось есть и пить. А еще хотелось что-нибудь разбить. Вдребезги. И зареветь, как маленькому. Или, хотя бы, как Драко. И он заревел. Громко, жутко неприлично и сопливо. Путаясь в словах и мыслях.

- Я не хочу Джинни! Она дура! И я хотел в Слизерин, к Драко, а ваша шляпа тоже дура. А он меня высосать хотел. Сказал, что пятьдесят лет ждал. И василиск укусил! И я руку порезал. Мне больно! - На последнем особенно яростном взвизге в стеклянной витрине что-то лопнуло, осыпая ковер брызгами стекла.

- Тш-ш, - теплые руки Сириуса подхватили его, прижимая к груди и укачивая. - Тш-ш. - Сверху окутало что-то невероятно мягкое и уютное. Гарри скосил глаза - верхняя мантия Люциуса. Теперь лорд стоял лишь в тонкой шелковой мантии жемчужного цвета. Но величия не растерял. Он с достоинством вытряс из волос несколько осколков, поправил прическу и стукнул тростью по столу.