Гарольд, последний король Англосаксонский

Услышав этот голос, женщина быстро встала и протянула руки. Но саксонские вожди повернули к войскам и не могли, конечно, видеть ее движения, а топот лошадей и грозный гул сражения заглушили слабый и болезненный крик.

– Мне пришлось еще раз услышать его голос! – прошептала она и уселась опять под терновым кустом.

Когда Гарольд и Хакон въехали в окопы и сошли с лошадей, громкий клик: «Король! Король! За права отцов!» раздался вдруг в рядах и ободрил воинов, на которых всей силой напирали нормандцы.

Плетень был уже заметно поврежден и изрублен мечами, когда Гарольд попал в самый разгар сражения. С его появлением ход битвы изменился; из смельчаков, пробившихся внутрь окопов, не вышел ни один: люди, лошади и доспехи падали под ударами секир, из-за чего Вильгельм был вынужден отойти. Медленно спустились рыцари по косогору, а англичане, ободренные их отступлением, готовы были выйти из своих укреплений и пуститься в погоню, если бы приказ Гарольда не сдержал их. Пользуясь этим отдыхом, король велел заняться ремонтом плетня. Когда все было сделано, он обратился к Хакону и окружающим его танам и сказал с радостью:

– Мы можем еще выиграть это сражение... Сегодня мой счастливый день; день, в который все мои начинания всегда были удачны. Да, кстати, ведь сегодня день моего рождения!

– Твоего рождения? – воскликнул Хакон с удивлением.

– Да, разве ты не знал?

– Нет, не знал... А ведь странно! Ведь сегодня же день рождения Вильгельма... Что сказали бы астрологи о таком совпадении?

Загадочный сон, виденный Гарольдом в юности, ожил в его памяти, ему опять почудилась таинственная рука из-за темного облака... в ушах снова раздался странный голос: «Вот звезда, озарившая рождение победителя!»; опять слышались слова Хильды, когда она рассказывала значение сновидения; послышалась загадочная песнь, которую тогда пела ему пророчица. Эта песнь леденила теперь кровь в его жилах, глухо, мрачно звучала она среди гула битвы.

И главу твою с короной
Силе век не разлучить!
Пока кости хладных трупов
Мирно спят на дне могил,
И пылая жаждой мести,
Не тревожат жизни пир.
Если ж солнце в нас полночный
Свод небесный озарит
И меж ним и бледным месяцем
Бой ужасный закипит,
Трепещи! Тогда в могилах
Кости мертвых встрепенутся
И, как дух опустошенья,
Над живыми пронесутся.

Шум и крики в отдалении, победный клич нормандцев пробудили короля и напомнили ему о печальной действительности. В словах, переданных де-Гравилем Фиц-Осборну, заключалось приказание привести в исполнение придуманную ранее хитрость: совершить нападение на саксонскую передовую дружину и обратиться потом в ложное бегство. Все было сделано так естественно, что, несмотря на приказ короля и на слова Леофвайна, смелые англичане, разгоряченные борьбой и победой, бросились за бегущими. А нормандцы направились туда, где был глубокий овраг, в который саксонцы надеялись загнать их. Эта роковая ошибка случилась в то самое время, когда натиск Вильгельма с рыцарями был отбит. С громким хохотом и злобной радостью показал он своим людям на саксонцев, пришпорил коня и присоединился к пуатуинской и булонской коннице, бросившейся в тыл распавшегося отряда. Нормандская дружина повернула назад, а конница уже вылетела внезапно из кустарника близ оврага. Англичане были окружены, а конные воины давили их со всех сторон.

Только суррейская и суссекская дружины остались на местах под командой Гурта, но им пришлось идти на выручку товарищам; приход этих дружин прекратил кровавую резню и изменил положение дела. Пользуясь знанием местности, Гурт завлек неприятеля на крытые провалы вблизи его засады. Нормандцев погибло такое несметное число, что, по словам летописца, провалы были набиты их трупами вровень с равниной. Однако, несмотря на эту западню, саксонцы не могли бороться с таким большим числом врагов. В это время отряд под начальством Мартеля занял по приказанию герцога пространство, оставшееся свободным между укреплениями и полем боя. Когда Гарольд взглянул на этот участок, все подножие холма было опоясано сталью, и у него не осталось надежд помочь передовой дружине. Он стоял неподвижно и смотрел на происходившее. Только движения рук и удрученные восклицания выдавали сменявшееся в его сердце надежду и страх. Наконец, он воскликнул:

– Молодец Гурт! Храбрый Леофвайн! Взгляните на их знамена... вправо... влево!... Превосходно, Вебба!... А! Они идут сюда?! Клин смыкается... Прорезывает себе путь сквозь середину врагов...