Гарпии

Лёгкий на помине, Мартинек в этот момент появился в дверях гостиной, весь в цементе, гипсе, ржавчине и краске. Фелиция решительно воспротивилась:

— Не стану я его отрывать от работы!

— В таком случае я не стану готовить обед! — сердито отозвалась Сильвия и так энергично опустилась на стул, что он злобно скрипнул под нею.

— Ну и не надо. С голоду не помрём!

Мартинек по природе своей очень любил соблюдать нейтралитет, но в данной ситуации трудно было оставаться нейтральным. Уже не говоря об обеде, парню до смерти надоела проклятая мойка.

Пообещав Фелиции завтра же с ней закончить, он поспешил смыть с себя следы тяжких трудов, чтобы отправиться за сметаной.

Яцек ожидал с машиной на улице, у калитки.

При виде девушки у него перехватило дыхание. Одно дело — Доротка в джинсах, сапогах и спортивной куртке, небрежно причёсанная, и совсем другое — в изящном платье, на которое наброшена легчайшая накидка из голубоватого по всей видимости меха, сквозь которую поблёскивали какие-то очень драгоценные камни, на шпильках, с волосами, собранными в узел, хотя и небрежный, но очень к лицу девушке, со слегка подкрашенными губами.

Только теперь Яцек понял, как же хороша эта девушке, хотя про себя данную мысль сформулировал немного другими словами. Выскочив из машины, он распахнул перед Дороткой дверцу, не спуская с неё глаз.

— Что за свадьба? — первым делом хотел знать Яцек. Доротка в двух словах удовлетворила его любопытство, уточнив свои обязанности, а потом рассказала о тех неприятностях, которые ей пришлось пережить накануне и из-за которых полиция запретила ей выходить из дому. К сожалению, не может она не выходить.

— В таком случае я иду с тобой на свадьбу! — твёрдо заявил Яцек. — На приём не потащусь, это уже неприлично, а в Дворец Бракосочетаний имею право пойти. Нет такого запрета, чтобы таксисты не имели права… Впрочем, сойду за гостя, ведь там будет прорва народу.

— Да брось, Яцек, не знаю, как долго это все продлится, ты-то за что будешь страдать?

— Ничего страшного, не такие уж это страдания. А пока будешь на приёме в «Европейском», на часок съезжу по делам и вернусь. Домой тебя доставлю лично, не нравятся мне эти… водовороты вокруг тебя. Не знаю, чем это пахнет, но не верю в такое паршивое стечение обстоятельств, так что уж ты разреши немного при тебе пооколачиваться. Впрочем, околачиваться намерен и без твоего разрешения.

— Да нет, ради Бога, и знаешь, я буду рада, — призналась Доротка. — Вчера я просто перепугалась, сегодня меня уже не трясёт, но страх не совсем прошёл. Только давай договоримся. Околачиваться будешь не задаром, считай, я взяла такси… ну, скажем, часа на два-три. Слышал ведь, теперь я богатая наследница, могу себе позволить, — пошутила девушка. Яцек несколько минут назад пришёл к выводу, что пора приударить за этой красавицей, начать ухаживать по всем правилам, а значит, и презенты любимой дарить, а тут получается — она собирается ему платить! Хотел возмутиться, но хватило ума промолчать и проявить тактичность.

— О'кей! Значит, договорились: когда ты меня вызываешь, то платишь нормально, а когда я вызываюсь сам немного подежурить, то уж это моё дело. Договорились?

— Договорились! — улыбнулась Доротка.

Торжественная церемония получилась не очень торжественной, а даже немного смешной, но все прошло, как надо. Молодые неотрывно смотрели Доротке в рот, совершенно не обращая внимания ни друг на друга, ни на главного сотрудника Загса.

В конце концов тот тоже перестал обращаться к ним, а адресовался только к Доротке, и торжественную заключительную речь произнёс явно по её адресу. Доротка прекрасно владела собой, не улыбнулась, не сбилась и все превосходно переводила, так что брачный союз был заключён между теми, кто хотел его заключить, никаких ошибок и накладок не произошло. И брачующиеся, и гости были в полном восторге. А больше всех восторгался Яцек. Дороткой, разумеется. Мало того, что прекрасна, как ангел, вон как шпарит на нескольких иностранных языках сразу!

На свадебном приёме в небольшом зале отеля «Европейский» молодые посадили Доротку без церемоний между собой и наговорились, кажется, наконец за все предшествующие месяцы! Молодой муж, толстенький датчанин среднего возраста, хватив пару рюмок, перестал обращать внимание на молодую жену, целиком посвящая его Доротке. Та даже почувствовала себя неловко. И только под занавес торжества он пояснил свой интерес к прекрасной переводчице.

— Я и не предполагал, что у вас в Польше могут быть драгоценности такого класса, — сказал датчанин. — Таких изумрудов мне не приходилось ещё встречать. Изумительное колье!

— Фамильные драгоценности, — скромно потупилась Доротка.

— Такие драгоценности должны храниться в банковских сейфах, а вы носите их так открыто… и без сопровождения охраны. Странная все-таки страна ваша Польша. Должно быть, тут очень безопасно?

— В нашей Польше все уверены, что это имитация, Чешская бижутерия. Я и то удивлена, что вы сумели определить подлинность колье.

— Так я же по профессии ювелир. Тоже фамильная черта! — рассмеялся новобрачный.