Гарпия в Академии. Драконы не сдаются

Молодому, половозрелому мужчине он подсунул бы свидание и плацдарм для разврата, следовательно, Риттера пригласили бы к парадным дверям. Тихий чердак не для молодости, а для старческого созерцания. А я знала только одного настолько старого человека, который мог часами пропадать в библиотеке. Ключевое – пропадать.

Запыхавшись, я вбежала в закуток, где висело зеркало-портал, и едва не налетела на преподавателя.

– Не торопитесь, Марсия, я не собираюсь сбегать, тем более в оцепленный всеми службами безопасности материка Блуждающий ковчег.

Профессор Хельмерг развернулся и заложил руки за спину.

– Я недооценил вас, госпожа Браун.

– Как и я вас, – тихо отозвалась я, чувствуя тревогу открытия. – На мысе Радужный, в моей прошлой клетке, я думала, что использую вас, чтобы иметь возможность встретиться с посредником, но в действительности… Это вы обвели меня, эрешкиль, владыку и еще с сотню людей вокруг пальца.

– В этом преимущество старости. – Хельмерг улыбнулся. – Видишь ли, никто не воспринимает долгожителей всерьез. Большинству они кажутся милыми, выжившими из ума и полностью безобидными. Глупо не пользоваться этим заблуждением в своих целях. – Он вновь оглянулся на зеркало. – Декан Кьяри пришел ко мне в тот же день, как вы обнаружили лабораторию, ведь я тружусь в Академии дольше остальных. Эрга очень интересовало, когда здесь появилось зеркало. Пришлось соврать, ведь в противном случае вы оба очень быстро догадались бы.

Я опустила голову и закусила губу, вспоминая, сколько раз видела старика, болтающего со студентами, сколько раз он попадался на глаза, как ловко и виртуозно манипулировал окружающими.

– По вашему лицу, Марсия, я вижу, что вы разочарованы. Вас так расстроила собственная слепота или мой выбор стороны сражения?

– Оба ответа, – созналась я и тихо спросила: – Почему? Почему вы сотрудничали с Карианом? Мы столько часов провели за обсуждением истории, церемониальных ритуалов. Я думала, что вы, как и ар-теро, сражаетесь за истину. За память. За историю.

Профессор смотрел на меня, как я обычно смотрю на заблуждающихся студентов. Его старческое лицо, испещренное морщинами, излучало ту грань мудрости, которая остается непознанной для обычного непосвященного.

– Мне жаль, Марсия, но истина – это тонкость, которую ты пока не можешь понять. В твоем возрасте жизнь все еще кажется бесконечной, а мне самое время задуматься о том, какую тень я оставлю, пройдя по жизни.

– Вы поэтому стали предателем?

Хельмерг тепло улыбнулся и постучал указательным пальцем по виску.

– Предатель – это всего лишь патриот со стороны проигравших. Я не выиграл эту партию, но это значит, что я и Кариан были не правы в своем стремлении улучшить мир.

В библиотечной тишине раздался грохот и звуки торопливых шагов. Судя по эху, отражающемуся от стен, ветерок позвал не только Григоровича, а еще как минимум трех слонов, ну или братьев Кьяри.

В закуток вбежали Эрг, Дуглас и безопасник.

Лучше бы слоны, потому что драконище тотчас обнял, уткнулся носом в макушку и облегченно выдохнул. Какой, однако, он у меня впечатлительный.

Ветерок транслировал наш разговор, поэтому безопасник не стал тратить время на допросы. На правах официальной власти он сковал преподавателю руки и скороговоркой выпалил:

– Господин Хельмерг, вы обвиняетесь в пособничестве, шпионаже и организации нападений на Марсию Браун, представительницу разумной расы ар-теро. Вам есть что сказать в свое оправдание?

– Что ж, – профессор кивнул, словно соглашаясь с исходом, – так и должно было случиться. Мне не жаль, что мы проиграли. К этому я был внутренне готов, начиная с того момента, как Кариан сделал меня своим сторонником. Мне жаль другого.

– И чего же?

– Жаль, что я не увижу выступление вашей группы на студенческой весне, госпожа Браун.

Собеседник запрокинул голову назад и расхохотался. Он хохотал долго, с удовольствием, до слез. Я так и не поняла – шутит ли Хельмерг или говорит всерьез.

Эпилог

– Как я выгляжу?

– Эрг! – Я показательно закатила глаза, сделала шаг навстречу и обняла дракона за талию. – Мы только что спасли мир от злого гения, тиранившего его многие века, а ты переживаешь о крохотной постановке?

Но Эрг Гай Кьяри был не из тех, кого можно обдурить.

– Грим потек? – догадался ящер.

– Самую малость, – шепнула я, быстро чмокнула в подбородок, развернула и шлепнула своего мужчину по накачанным ягодицам. – Вперед, мой герой! У тебя все получится.

Забудет слова – порву на имперский флаг!

Не в силах смотреть на всех из-за кулис, я быстро прошмыгнула между тяжелым бархатом сцены и нырнула в центр зрительного зала.

Впереди сидела бабушка Киры с плакатом «Наша детка – лучшая актриса». И теперь я понимаю, откуда у внучки столь выдающиеся организаторские способности. Старушке хватило грозного взгляда, чтобы весь ряд взорвался оглушительными аплодисментами. Даже ректор, сидевший с видом «начальству хлопать не полагается», смущенно потупился и пару раз ударил ладони друг о друга.