Гарри и его гарем – 4

В самом начале, когда змей оказался здесь, крылатая лисица не ладила с ним. Они частенько бились, используя свои магические силы, пока не поняли, что их противостояние бесполезно. Богиня и полубог тогда решили заключить мир, потому что от их битв в том числе страдали местные острова. Попутно спросив про аномалии, я узнал, что они происходят из-за Глории. Когда она нервничает или переживает, её эмоционально-магический фон влияет на острова. Если же она спокойна, то всё становится на свои места.

Что касается любви, то после заключения мира Го и Глория начали постепенно общаться. Они прониклись друг к другу неподдельным интересом, и так у них постепенно завязались отношения. Мне было интересно, как же они «того это», «это самое», учитывая их разницу в размерах и физиологическом строении тел, но не стал спрашивать. Наверняка змей бы ответил, что для богов и полубогов это не преграда. Вон одному ослу же не помешало связаться с драконицей. Или с драконшей? Поди разбери, как правильно.

Однажды, под воздействием алкоголя, Го признался Глории, что оказался здесь из-за некоего демонического бога и что выбраться сможет лишь покорив местную богиню, мол, она ему поможет. Разумеется, Глория вспылила и знать его больше не хотела, а несчастный Го так и не сумел достучаться до неё: он просто пытался объяснить, что теперь готов остаться здесь, рядом с ней. В общем, довольно-таки стандартные отношения между мужчиной и женщиной с той лишь разницей, что это существа иного плана.

При чём здесь яйца и ребёнок Глории? Сама по себе богиня не в состоянии зачать ребёнка, а магические способности Го позволяют ему создавать пустые яйца, дабы продолжить свой род, если найдётся партнёр. И первым их ребёнком стал мой Снежок. То есть я сейчас выпиваю с его отцом и слушаю печальную историю. Но вот что интересно: если Снежок — сын змея и лисицы, то почему он унаследовал всё от Глории? Или Снежок меня ещё найдёт чем удивить, когда вырастет? У него ведь, в отличие от матери, крыльев нет.

Как я и думал, россказни Глории о том, что она сама может зачать нового ребёнка, — чистейшая брехня. Именно поэтому Го увидел шанс, что всё наладится, ведь не зря она отправила меня за яйцом. Быть миротворцем божественных отношений мне ещё не приходилось.

Подытожив историю, Го задал мне вопрос, которого я и ожидал:

— Что бы ты сделал на моём месте, Гарри?

— Это последняя, — сказал я и выпил, закусив остатками мяса. — А то я уже окосел. Это тебе вон ни по чём всё.

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

Да и не хотел я отвечать на его вопрос, чтоб не остаться крайним в случае чего. Но и яйцо мне тоже нужно.

— Ага. Но у меня встречный вопрос: вот тебе, Го, сколько лет?

На его морде отпечаталась долгая задумчивость.

— Семьсот семьдесят семь, — наконец ответил он. — Зачем тебе это?

— Вот, почти восемьсот лет. А мне двадцать. Могу ли я, обычный человек, со своим опытом двух десятков лет что-то советовать полубогу, который живёт семьсот с лишним лет? Вот ты как думаешь?

Го вновь задумался.

— Ты прав. Но есть один момент. Сколько у тебя было отношений с противоположным полом?

Теперь задумался я.

— Точно не скажу, но, как мне кажется, вполне достаточно.

— А у меня это впервые, — нехотя признался он и потупил свой змеиный взор.

— За столько лет? — удивился я так, что чуть не протрезвел. — Впервые? Ты не шутишь?

— Нет, Гарри, не шучу. Всю жизнь вместе с братьями я только и делал что воевал.

— Ну, значит, слушай, что я предлагаю. Только ответственность за итог на себя берёшь ты. Согласен?

— Согласен.

Теперь настала моя очередь говорить.

Глава 21 Что хорошо кончается

Исходя из истории Го, я сделал вывод, что женщины-богини ничем особым от остальных не отличаются, поэтому изобретать велосипед не было никакого смысла.

Во-первых, я предложил для начала протрезветь и явиться желательно без перегара. Впрочем, Го толком и не пьянел, чего нельзя было сказать обо мне, а от перегара он мог избавиться магическим путём самоочищения. Во-вторых, для начала нужно принять участие непосредственно мне, чтобы Глория не пошла в атаку, а то она может — это подтвердил сам Го. Ну и в-третьих, ему просто-напросто останется самому преподнести ей яйцо в знак примирения и всё объяснить. Она должна оценить такой поступок. Сладкая парочка будет довольна — и одна из наших проблем решится. Может, какое божественное благословение ещё перепадёт, мало ли.

— Звучит твой план хорошо, — одобрил Го и воодушевлённо приподнялся, зачем-то оглядывая зал. — Подожди немного, я скоро буду готов.

Посмотрев на тоннель, я решил задать один очень интересующий меня вопрос:

— А как ты отсюда выберешься? Ты же не поместишься.

Змей ухмыльнулся.

— Раньше ведь выбирался.

И, явно не собираясь меня слушать, принялся скручиваться. Для чего он это делал, я понял лишь позже: Го создал небольшое яйцо, которое можно легко взять с собой. Но этого не требовалось — вручать будет всё равно он.

Аккуратно захватив яйцо зубами, Го подполз к тоннелю и обратился ко мне:

— Могу тебя довезти на себе. Так будет быстрее.