Гарри Поттер для взрослых или КАК ОНО БЫЛО (СИ)

— Вопрос по существу. И идея Рона также имеет право на жизнь… отчасти. Дело в том, что б'oльшая часть зомби — добровольцы. В их жизни случилось нечто ужасное, и они испытывают по этому поводу непереносимые муки совести. Чувство вины настолько гложет несчастных, что они решаются испить ‚чашу смерти‘ (специально составленного напитка). Следующий шаг: их хоронят. Это очень важный этап зомбирования: надо, чтобы человек созрел до настоящего зомби…

— Поэтому надо было зарывать этих идиотов прямо во дворе, — с отвращением скорчился Рон.

— Думаю, это сделано для пущего эффекта. Так сказать, напоказ, — усмехнулся Будогорский. — Обычно так не поступают. Напротив, выбирают местечко поукромнее.

— Погодите, погодите, — вновь вклинилась в плавный рассказ Будогорского Гермиона. — Скажите, нужен какой-то специальный ритуал погребения или важен сам факт пребывания под землёй?

— Хороший вопрос! — поднял вверх палец Барин. — Я начал с того, что будущие зомби — при жизни люди, не использовавшие свой магический дар (грубо говоря, маглы). Но были случаи, когда волшебники сами себя подвергали зомбированию — к примеру, если возникала необходимость залечь на дно. Им, конечно, не требовалось дозревать, как овощу, под землёй.

— Понятно, — у Гермионы вдруг стал странно рассеянный вид.

Она встала из-за столика и, пробормотав:

— Мне надо позвонить родителям… срочно, — скрылась в чаще.

— Странная она, — пожаловался на подругу Рон.

— Женщины кажутся странными нам, а мы — им, — философски заметил Будогорский. — Глядите: некоторые уже пробуют мясо. Давайте воспользуемся отлучкой Гермионы и оторвём самые сладкие кусочки!

Глава 18. Восток — дело тонкое.

Посреди ночи вдруг зазвонил мобильный. Северус схватил его и допустил ляп — нажал не на ту кнопку. Чертыхнувшись, он нащупал в темноте очки, которые подарила ему Юля, и нацепил их на нос.

— Зелёная трубка, зе-лё-на-я! — сказал он вслух.

И тут же раздалась мелодичная трель повторного вызова. На этот раз он не сплоховал — ткнул куда надо.

— Поздравляю, милый. Мы с тобой — родители, — Юлька счастливо засмеялась. — Ты что молчишь?

— Ты… ты как? — голос его сорвался до хрипоты.

— Нормально! Малютки совсем крошечные, но здоровенькие. Когда выпишут, не знаю. За нас не волнуйся. Береги себя. Целую.

Только Северус справился с волнением, как услышал по ту сторону ‚пик-пик-пик‘. Разговор был закончен. А кто-то ему говорил, что все женщины обожают болтать по телефону. Впрочем, Юлия — это вам не ‚все‘. Но она, может, и поболтала бы с ним по телефону, если б не Будогорский, который стерёг её пуще стоглазого Аргуса. Он дал ей на всё про всё 50 секунд.

— У вас как в уголовке? За время свыше минуты устанавливается адрес, с которого прозвучал звонок?.. Но сейчас-то намного проще: набрал телефон — высветился номер. Так что твоя конспирация коту под хвост.

— Не утомляй себя разговорами. Спи, — бдительно оборвал Будогорский её монолог.

— И правда, спать так хочется, — сладко потянулась Юлька.

Ростислав поправил ей одеяло и подмигнул — но, наверно, она этого уже не видела. Измученная двенадцатичасовыми родами, Юля уснула. Будогорский тоже обмяк. За этот день он так изнервничался, что мог уснуть и стоя. ‚Какой кошмар!‘ — поёжился он, вспоминая, что довелось ЕМУ пережить. Весь вчерашний день Юле нездоровилось. В общем-то, нездоровилось ей уже давно, но тут сил превозмогать боль у неё не было. Бросив печатать ВКР, она легла на диван и кусала губы. Будогорский, конечно, забегал: водички там поднести, потом Юре позвонить узнать, что делать, потом — её матери (хоть Юлька и запретила ему это строго-настрого).Людмила Семёновна обеспокоилась: не начались ли роды?.. А Юлия знай твердит: ‚нет, нет — рано‘. В конце концов, Ростислав вызвал такси, и после умопомрачительных уговоров, посылов и угроз от Юльки они отправились в роддом, которому уже была проплачена N-ная сумма. Юлю препроводили в смотровую, а Будогорского — в родильное отделение. Никому и в голову не пришло, что сопровождающий мог быть и не мужем роженицы.

После осмотра Юлия была в подавленном состоянии — Ростислав сразу это отметил. Хмурый молодой доктор отозвал его в сторону и начал ему выговарить:

— Вы что же, не видели, что у супруги матка чуть ли не на четверть открылась?

Будогорский опешил.

— Как, по-вашему, я мог это видеть?

— Не умничайте! — осадил его акушер. — Теперь ни за жизнь ребёнка, ни за жизнь Вашей жены я не отвечаю!

— То есть, помимо того, что Вы нарушаете подобными разговорами профессиональную этику — а это как минимум дисквалификация (так, к слову), так Вы ещё вдобавок расторгаете Договор, заключённый между генеральным директором вашего учреждения и Гончаровой Ю.В. Соответственно, Вы обязуетесь вернуть нам тысячу долларов, которые в общей сложности переданы Вашему родильному дому.

— Я?.. Кто?.. — начал заикаться наглец. — Да кто Вы такой?

— Вот кто ТЫ такой? — рявкнул Барин. — А ну, ноги в руки и пошёл быстро к женщине! И если хоть один волос с её головы… убью!