Гарри Поттер и дары Смерти

Он умолк, ожидая бурной реакции взрослых, но безуспешно.

— Наш Тедди! Тедди Люпин! Заигрывал с Викторией! Нашей кузиной! И я спросил его, что он делал…

— Ты прервал его? — спросила Джинни. — Ты настолько похож на дядю Рона…

— …И он сказал, что пришёл повидать её! Затем велел мне убираться. Он с ней заигрывал!

— О, было бы чудесно, если бы они поженились, — шепнула Лили. — Тедди точно стал бы частью семьи.

— Он и так приходит к нам ужинать по четыре раза в неделю, — возразил Гарри. — Почему бы нам не пригласить его к себе жить насовсем?

— Да, — с жаром соглавился Джеймс. — Я бы не был против переселиться к Алю, а Тедди занял бы мою комнату.

— Нет, — ответил Гарри. — Вы и Альбус будете жить вместе, только когда я захочу увидеть дом вверх тормашками.

Он взглянул на старые электронные часы, прежде принадлежавшие Фабиану Преветту.

— Уже почти одиннадцать, вам пора садиться в поезд.

— Не забудь передать Невиллу нашу любовь! — сказала Джинни, обнимая Джеймса.

— Мам! Но я не могу говорить такое профессору!

— Но ты же знаешь Невилла!

Джеймс закатил глаза.

— Вне школы, да, но в Хогвартсе он профессор Лонгботтом, не так ли? Я не могу вот так просто войти в кабинет Гербологии и проорать, как сильно я его люблю!

Качая головой из-за просьбы матери, Джеймс излил свои чувства в пинке Альбусу.

— Увидимся, Аль. Остерегайся тестралов.

— Но они же невидимые! Ты говорил, что они невидимые!

Джеймс расхохотался, позволил маме себя поцеловать, обнялся с отцом и запрыгнул в быстро заполняющийся поезд. Махнув им рукой, он пошёл по проходу в поисках друзей.

— Не беспокойся о тестралах, — сказал Гарри, — Они нежные создания, их не нужно бояться. В любом случае, ты не полетишь к замку в карете, ты поплывёшь в лодке.

Джинни расцеловала Альбуса на прощание.

— Увидимся на Рождество!

— Пока, Аль, — сказал Гарри, обнимая сына. — Не забудь, что Хагрид звал тебя на чай в пятницу. Не путайся с Пивзом. Не вступай в дуэль ни с кем, пока не поймёшь, как это делать. И не позволяй Джеймсу задирать тебя.

— А что, если я попаду в Слизерин?

Только Гарри услышал этот тихий шёпот, и лишь момент расставания дал ему понять, насколько сильным был этот страх у его сына. Он сел на корточки и взглянул в глаза своего ребёнка, точно такие же, как у его матери и его самого.

— Альбус Северус, — начал он так тихо, что только сын и Джинни услышали его, но она тактично повернулась к Рози, садящейся в поезд. — Ты был назван в честь двух великих директоров Хогвартса. Один из них был в Слизерине, и он являтся храбрейшим человеком из всех, кого я когда-либо знал.

— Но скажи мне только…

— Тогда факультет Слизерина наконец получит достойного студента, не так ли? Для нас это не имеет большого значения, Аль. Но, если это так важно для тебя, то ты сможешь сам выбрать между Слизерином и Гриффиндором. Сортировочная Шляпа учтёт твое желание.

— Правда?

— Она сделала это в случае со мной, — заверил Гарри.

Он никогда не говорил это никому из своих детей раньше, и удивлённое лицо Альбуса было тому подтверждением. Но вот истекли последние минуты расставания родителей и их детей, Альбус залез в вагон и Джинни закрыла за ним дверь. Студенты смотрели из окон. Мимо Гарри проплыла масса лиц, в поезде и на перроне.

— Почему они все смотрят? — спросил Альбус у Роуз.

— Всё нормально, малыш! — крикнул ему Рон. — Дело во мне! Я неимоверно знаменит!

Альбус, Роуз, Ньюго и Лили засмеялись. Поезд двигался по рельсам, и Гарри шел вдоль него, заранее пылая воодушевлением. Он продолжал улыбаться, испытывая внутри чувство небольшой утраты, в то время как Хогвартс-Экспресс уносил сына вдаль…

Последнее облако пара растворилось в осеннем воздухе. Поезд вдали завернул в воздухе. Гарри застыл с рукой, поднятой на прощание в воздухе.

— С ним всё будет хорошо, — произнесла Джинни.

Гарри рассеянно опустил руку и коснулся шрама на лбу.

— Да. Всё будет хорошо.

Шрам не болел уже девятнадцать лет. Всё было хорошо.