Гарри Поттер и ЕГО Портрет (СИ)

Я улыбнулся ей, и щелкнул пальцами. С потолка посыпались лепестки роз, задернулись шторы, загорелись свечи. Гермиона удивленно на меня смотрела. Я подошел к кровати и встал на колени.

— Гермиона Джин Грейнджер. Я знаю тебя очень долго. И так же долго люблю тебя. Сначала как друга, потом как девушку, теперь я люблю тебя больше жизни и хочу любить, как жену. Ты выйдешь за меня? — и в моих руках появилось кольцо. Семейное кольцо Певереллов. Белое золото и черный бриллиант. Гермиона всхлипнула и бросилась мне на шею.

— Конечно да!

Я надел ей на палец кольцо и поцеловал ее. Наконец-то я счастлив. Наконец-то все на своих местах. Я не думал так быстро делать ей предложение. Но эта ночь все решила окончательно. Я действительно слишком сильно ее люблю, чтобы отпустить. Она будет моей вечно. На каникулах она узнает мой секрет. Я отошел от нее, еще раз улыбнулся и открыл письмо.

Дорогой Гарри.

Извини, что не по зеркалу, но я решил, что письма более интересно писать. Твой портрет изменился. Ты там улыбаешься как идиот. Я думал, портрет может только отрицательную сторону жизни показывать. Что там у тебя происходит?

Твой Дориан.

Да. Сказать, что я был в шоке, значит преуменьшить.

— Что за портрет?

Черт. Я идиот. Гермиона стояла за спиной и читала письмо.

— И что значит: «Твой Дориан», что вас связывает?

— Ты ревнуешь меня к мужчине? Я тебе на каникулах расскажу. Здесь не время и не место. Не ревнуй к прошлому Гермиона. Я его не любил в духовном смысле этого слова. Он учил меня жизни и удовольствию. Он спас меня после смерти Сириуса от себя самого. И помог принять наследие.

— Ох, Гарри, прости. Ты спал с ним? — все же спросила она.

Я улыбнулся и обнял ее, ответив ей на ушко:

— Да. Не буду врать будущей жене, но был доминантном. Он так сладок и красив, ты бы тоже не удержалась. А как он выглядит без одежды и звучит во время секса. Лучше скрипки.

Она задышала глубже и прижалась ко мне сильнее.

— Ох. Гарри, я ничего не имею против бисексуалов. Главное что теперь ты только со мной, — прошептала она мне в губы, страстно поцеловав. А ее возбудили мои слова.

— Я точно полный гетеросексуал. Я спал только с ним. Когда ты его увидишь, поймешь. Ему невозможно отказать! — я улыбнулся, целуя ее шею.

— Хорошо. Познакомимся. Ты ему напишешь обо мне? — простонала она, наклоняя голову, чтобы мне было удобней ее целовать.

— Конечно. Я говорил ему о тебе уже очень много. Мы общаемся по сквозному зеркалу. Я не знаю, что ему пришло в голову, раз он написал мне письмо, — проговорил я, целуя ее ключицы.

— Видимо ему скучно, — со вздохом сказала она.

— Что верно, то верно. В его возрасте это так, — со смешком сказал я, приподнимая ее за попку, так, чтобы она меня обхватила ногами за талию, а мой член уперся в ее вход.

— Что значит в его возрасте? Он намного старше? — прошептала она, опускаясь на мой член. Я простонал от этого прекрасного ощущения.

— На несколько веков. Все потом. Не пытай меня. Двигайся! — я толкнулся, подтверждая свои намерения, и она задвигалась мне навстречу.

— Ты потом мне все расскажешь. Сильнее.

Я подошел к стене, не прекращая ее трахать, и прижал ее к ней, для опоры и большего удобства. Она громко стонала, и вскоре мы кончили. Отдышавшись, мы посмотрели друг на друга глупо улыбаясь. Вернулись мы только к ужину.

— Съешьте лимончику.

— Рон, зависть плохое чувство. Не смущай мою Герми, — смеясь, сказал я.

— Извини, Гермиона. Все хорошо? — спросил нас мой друг.

— Все великолепно, Рон. Это было лучшее день рождения в моей жизни. Мы обручились! — возбужденно поделилась с ним моя невеста.

— Поздравляю дружище! — Рон хлопнул меня по плечу. — И будущую миссис Поттер.

— Спасибо Рон. Я еще не знаю, может у нее будет фамилия Поттер-Блэк. Или Певерелл — сказал я ему на ухо.

Он удивленно на меня посмотрел, потом моргнул, и ошарашено прошептал:

— Князь. Гарри, это невероятно.

— Я знаю, Рон. Я сам в шоке, — улыбнувшись, сказал я.

— Теперь мы точно победим в войне. Я рад за Вас, за тебя. И смею ли я просить?

— Рон, ты мой друг. Конечно, ты все смеешь, — серьезно сказал ему я.

— Помоги моей семье избавиться от печати предателей, — нервно попросил меня друг.

— Я посмотрю, что можно сделать.

Отужинав, мы направились в башню Гриффиндора. Вечер был ленивым, мы сидели у камина и шептались о новых возможностях. А я сидел и думал, как помочь семье Рона. Так прошел замечательный день. Герми вся светилась от счастья, и светилось ее кольцо. А я был счастлив, смотря на нее. Наконец-то у меня будет настоящая семья. Позже за пологом я позвонил Дориану.

— Дориан, это правда, я на портрете улыбаюсь? — тихо спросил я его. Он улыбался, смотря на меня.

— Да, что ты там такое сделал? — удивленно спросил он.

— Безумно влюбился и сделал предложение? Слушай, а я могу иметь детей? — спросил я.

— Конечно можешь. Но они не будут жить вечно. У меня было много детей, и теперь много потомков. Но я не стал им продлевать жизнь. Это мой выбор столько жить, как и твой. Ты хочешь предложить ей написать портрет? Она сирота?

— Нет.