Гарри Поттер и философский камень

День миссис Дёрсли прошёл прекрасно. За ужином она подробнейшим образом рассказала мужу обо всех проблемах в отношениях госпожи-за-забором с её дочерью, а также о том, что Дадли выучил новое слово: «Не-а!». Мистер Дёрсли старался вести себя естественно. Уложив Дадли спать, он вернулся в гостиную и как раз успел к последнему репортажу вечерних новостей:

— И наконец, орнитологи по всей стране твердят о крайне необычном поведении сов. Хотя эти птицы охотятся ночью, и днём их едва ли можно встретить, сегодня были отмечены сотни случаев появления сов, летающих повсюду с самого рассвета. Эксперты пока не в состоянии объяснить, почему эти совы внезапно изменили своим биоритмам, — репортёр усмехнулся. — Более чем загадочно. А теперь Джим МакГаффин с прогнозом погоды. Ожидаются ли сегодня ещё ливни из сов, Джим?

— Что ж, Тед, — отозвался метеоролог, — насчёт этого не уверен, но странно сегодня ведут себя не только совы. Очевидцы из таких далёких мест, как Кент, Йоркшир и Данди, звонили мне, чтобы сообщить, — вместо дождя, обещанного мной вчера, у них прошёл настоящий звездопад! Может, народ уже отмечает Ночь Фейерверков? Люди, рано, ещё целая неделя! Но уж эта ночь точно будет дождливой.

Мистер Дёрсли замер в кресле. Звездопад над всей Британией? Совы средь бела дня? Таинственные личности в плащах повсюду? И все эти люди шепчутся, шепчутся о Поттерах…

Миссис Дёрсли вошла в гостиную с двумя чашками чая. Молчать больше не было сил. Нужно рассказать ей. Мистер Дёрсли нервно прочистил горло:

— Э-э… Петуния, дорогая, ты в последнее время ничего не слышала о своей сестре?

Как он и ожидал, миссис Дёрсли была поражена и разозлена. В конце концов, они всегда притворялись, что её сестры не существует.

— Нет, — отрезала она. — А что?

— Всякую чепуху в новостях передают, — промямлил мистер Дёрсли. — Совы… падающие звёзды… и в городе сегодня было много странно одетых людей…

— И? — перебила миссис Дёрсли.

— Ну, я просто подумал… может быть, это как-то связано с людьми… ну, ты понимаешь… её круга.

Миссис Дёрсли отхлебнула чая, поджав губы. Мистер Дёрсли в это время задумался, осмелится ли сказать ей, что слышал фамилию «Поттер». Решил, что не осмелится. Вместо этого он как можно непринуждённее осведомился:

— Их сын, он ведь того же возраста, что Дадли?

— Должно быть, так, — сдержанно ответила миссис Дёрсли.

— А как бишь его? Не Говард, случайно?

— Гарри. По-моему, мерзкое, простонародное имя.

— Да-да, — с упавшим сердцем отозвался мистер Дёрсли. — Я с тобой полностью согласен.

Больше он не заговаривал об этом; вскоре супруги поднялись наверх, в спальню. Пока супруга была в ванной, мистер Дёрсли подкрался к окну и выглянул в сад. Кошка и не думала уйти. Она следила за Бирючинным проездом, словно дожидалась чего-то.

Мерещилось ли ему? Связано ли всё это с Поттерами? Если так… если обнаружится, что они были в родстве с двумя… вряд ли он сможет вынести это.

Они улеглись в постель. Миссис Дёрсли уснула быстро, но мистер Дёрсли ещё долго прокручивал в голове все события прошедшего дня. В конце концов, он успокоился тем, что, пусть даже Поттеры и были как-то замешаны в этой истории, — у них нет оснований беспокоить его с женой. Поттеры отлично знали, что они с Петунией думали о них и подобных им людях. Им нет никакого дела до всех этих странностей, — он зевнул и повернулся на бок, — их это не касается…

Как же он ошибался.

Мистер Дёрсли уже давно забылся тревожным сном, а кошка на ограде до сих пор не выказывала ни малейших признаков усталости. Она сидела неподвижно, словно статуя; её немигающий взгляд был направлен в сторону дальнего поворота Бирючинного проезда. Она не обратила внимания ни на громко хлопнувшую дверь автомобиля на соседней улице, ни на двух сов, пронёсшихся над её головой. Уже приближалась полночь, когда кошка, наконец, пошевелилась.

На том углу улицы, куда пристально смотрела кошка, появился человек, — так внезапно и бесшумно, будто вырос из-под земли. Кошка повела хвостом и сузила глаза.

Таких людей никогда ещё не видели на Бирючинном проезде. Он был высок, худощав и очень стар, судя по серебристым волосам и бороде, которые мог с лёгкостью заправить за пояс. Одет он был в лиловую мантию, край которой волочился по земле, и сапоги на каблуке с пряжками. Его ясные, ярко-голубые глаза сверкали за полукруглыми стёклами очков; нос его был очень длинен и крив, словно его ломали по крайней мере дважды. Звали этого человека — Альбус Дамблдор.

Казалось, Альбус Дамблдор решительно не понимал, что на этой улице всё от его имени до сапог было совершенно не к месту. Он торопливо шарил в плаще, пытаясь что-то найти. Но, похоже, понял, что за ним следят, и внезапно поднял взгляд на кошку, всё ещё наблюдавшую за ним с другого конца улицы. Почему-то вид кошки позабавил его. Он усмехнулся и пробормотал:

— Следовало догадаться.

Наконец Дамблдор отыскал нужную ему вещь во внутреннем кармане мантии. Она напоминала серебряную зажигалку.