Гарри Поттер и филосовский камень

«А как насчет как-там-ее-зовут, твоей подруги – Ивонн?»

«В отпуске на Майорке», – ответила тетя Петуния.

«Вы могли бы оставить меня дома», – сказал Гарри с надеждой (он смог бы посмотреть телевизор, если захочет, и, может быть, даже поиграть на компьютере Дадли). Тетя Петуния скривилась так, как будто съела лимон.

«А потом вернуться и обнаружить дом в руинах?» – огрызнулась она.

«Да не взорву я дом», – возразил Гарри, но его не слушали.

«Я думаю, мы могли бы взять его в зоопарк, – сказала тетя Петуния медленно. – … и оставить в машине…»

«Машина новая, а он будет в ней один…» Дадли начал громко плакать. На самом деле, он не плакал – прошли годы с тех пор, как он плакал по-настоящему – но он знал, что если он скорчит рожу и повоет, мать даст ему все что угодно.

«Дадли, маленький, не плачь. Мамуля не позволит ему испортить твой день рождения!» – воскликнула она и заключила сына в объятия.

«Я… не хочу-у-у.. чтобы… о-он… ехал! – выкрикнул Дадли между громкими ненатуральными всхлипами. – Он всегда все портит!» – он мерзко усмехнулся Гарри, выглянув из материнских объятий. В этот момент зазвонил дверной звонок.

«О боже, они уже здесь!» – сказала тетя Петуния в отчаянии – и минуту спустя, лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, вошел на кухню со своей матерью. Пирс был тощим мальчишкой с крысиным лицом. Он обычно держал людей за руки, пока Дадли их бил. Дадли сразу же перестал притворяться, что плачет. Через полчаса, Гарри, который не мог поверить в свою удачу, сидел на заднем сиденье машины Десли вместе с Дадли и Пирсом по дороге в зоопарк первый раз в жизни. Тетя и дядя не смогли придумать ничего лучше, но перед тем как выехать дядя Вернон отвел Гарри в сторону:

«Я предупреждаю тебя, – сказал он, опуская свое большое красное лицо вровень с лицом Гарри. – Я предупреждаю тебя сейчас, парень – какие-нибудь шуточки, что угодно – и ты будешь сидеть в чулане до Рождества».

«Я не собираюсь ничего делать, – сказал Гарри. – Правда…» Но дядя Вернон не поверил ему. Никто никогда не верил. Дело в том, что вокруг Гарри часто происходили странные вещи, и было бесполезно убеждать Десли в том, что не он их причина. Однажды, тетя Петуния, устав от того, что Гарри приходит из парикмахерской как будто никогда там не был, взяла пару кухонных ножниц и постригла его почти наголо, оставив только челку, «чтобы спрятать этот ужасный шрам». Дадли хихикал весь вечер, а Гарри провел ночь, думая о завтрашней школе, где над ним и так смеялись за мешковатую одежду и очки, перемотанные скотчем. Однако, когда он проснулся на следующее утро, его волосы были точно такой же длины как до стрижки. За это он неделю просидел в чулане, хотя и пытался объяснить, что не знает, как они отросли так быстро. В другой раз тетя Петуния пыталась надеть на него отвратительный старый свитер Дадли (коричневый с оранжевыми помпонами) – чем сильнее она пыталась натянуть его через голову Гарри, тем, казалось, меньше он становился, до тех пор, пока не стал впору кукле, но уж никак не Гарри. Тетя Петуния решила, что он сел при стирке, и, к большому облегчению Гарри, его не наказали.

С другой стороны у него были большие неприятности, когда он оказался на крыше школьной кухни. Банда Дадли гонялась за ним как обычно, когда, к всеобщему удивлению, он оказался сидящим на трубе. Десли получили гневное письмо от директора, в котором говорилось, что он взбирается на школьные здания. Но все, что он пытался сделать (и об этом он кричал дяде Вернону через закрытую дверь чулана) это прыгнуть за большой мусорный бак около черного входа на кухню. Гарри предполагал, что ветер подхватил его в прыжке и поднял на крышу.

Но сегодня все шло отлично. Это даже стоило того, чтобы провести день с Дадли и Пирсом где-то вне школы, чулана или пахнущей капустой гостиной миссис Фигг. Пока они ехали, дядя Вернон жаловался тете Петунии. Он вообще любил жаловаться: на служащих в офисе, на Гарри, на Совет, на Гарри, на банк, на Гарри – это были его любимые темы. Сегодня утром туда попали мотоциклы.

«…пролетают с ревом мимо, как сумасшедшие, эти молодые хулиганы», – сказал он, когда их обогнал мотоцикл.

«Мне снился сон про мотоцикл, – внезапно вспомнил Гарри. – Он летал». Дядя Вернон чуть не врезался в машину впереди. Он повернул к Гарри лицо, похожее на отбивную с усами, и заорал:

«МОТОЦИКЛЫ НЕ ЛЕТАЮТ!» Дадли и Пирс захихикали.