Гарри Поттер и копье Лонгина

— Он говорит на таком ужасном немецком, что я его с трудом понимаю, но кое-что угадать можно. В общем, он сказал, что сразу понял, что мы с тобой волшебники, ведь ты, Гарри, бросил ему галлеон, монету волшебного сообщества Британии.

— Целый галлеон? — пожалел Гарри, — как же это я?! Ай-ай-ай…

— Да, Гарри, галлеон, а потом он услышал, что мы говорим о копье Лонгина, вот и решил придти, он просит разрешения поговорить с нами.

— Конечно, пригласи его сесть, — сказал Гарри, который давно привык к привидениям.

Августин перетёк в самый тёмный угол закутка, где сидели Гарри и Гермиона.

Гарри знал, что при общении с привидениями хорошим тоном считается спросить, как оно обрело свой нынешний статус. Гермиона перевела вопрос, и привидение стало рассказывать. Наконец, когда оно замолкло, Гермиона сказала:

— В общем, так, Гарри, если кратко, этот самый Августин был чем-то вроде уличного певца, ходил по кабакам, сочинял стихи и песенки, ну и ему платили за это — где грош дадут, где выпить поднесут. Однажды он хлебнул лишнего и заснул на улице, а в городе свирепствовала чума. Его нашли мортусы, подумали, что он умер, железными крюками забросили на телегу, вывезли за город и сбросили в яму. Там он и очнулся утром от холода. Увидев вокруг себя мертвецов, Августин бросился бежать, и бежал без памяти, пока не вернулся в родные места. Каким-то чудом он не заразился, стал местной знаменитостью, его поили и кормили бесплатно, но кончил жизнь он всё равно в долговой яме.

— Что ж, понятно, — сказал Гарри, с наслаждением потягивая пиво, — спроси его, что ему надо, зачем пришёл?

Гермиона, запинаясь, перевела вопрос, выслушала ответ и сказала:

— Он пришёл потому, что услышал, что мы ищем копьё Лонгина.

— Он что-то знает о копье?! — подался вперёд Гарри, отставив кружку.

— Говорит, что знает…

— Что именно? Да не тяни же ты, Гермиона!

Гермиона и Августин долго о чём-то говорили, потом привидение замолчало, а Гермиона сказала:

— Он говорит, что мы зря ищем копьё Лонгина в церквах на континенте, его здесь нет, и в Армению лететь тоже незачем.

— Откуда он знает?

— Я его спросила про это, а он ответил, что привидениям открыты некоторые вещи, недоступные смертным…

— Тогда где же надо искать копьё?

— Он сказал, что точно не знает, но на нашем месте он бы вернулся в Англию, поехал в Гластонбери и поискал там сидов.

— Что ж, — задумался Гарри, — некая логика в его словах есть, ведь там по легенде были похоронены Артур и Гвиневра, место непростое. Но остались ли в нашем мире сиды, вот вопрос, и захотят ли они помогать нам в таком деле?

— Решим потом, — ответила Гермиона, — надо отблагодарить Августина. Как ты думаешь, уместно будет предложить ему денег?

— Постой, не надо денег, — сказал Гарри, — объясни ему, кто я такой, и от моего имени предложи занять место привидения на Гриффиндоре. Скажи, я приглашаю.

Как только Гермиона закончила переводить, привидение зависло над стулом, вежливо поклонилось и истаяло.

— Он обиделся? — спросил Гарри.

— По-моему, нет, — задумчиво ответила Гермиона, — он сказал, что благодарит за приглашение. Он хорошо знает Хогвартс, но, во-первых, он уже привык к своему месту, во-вторых, место денежное, с туристов он получает неплохой доход, а, в-третьих, школьные привидения — почти сплошь графы, да бароны, а он простой уличный певец. Он будет чувствовать себя не в своей тарелке.

— Возможно, он прав, — сказал Гарри. — Значит, наш континентальный квест окончен, можно возвращаться в Британию. Или всё-таки полетим в Эчмиадзин?

— Знаешь, Гарри, я этому Августину верю, по-моему, в Армении нам делать нечего. Давай возвращаться в Англию, посоветуемся с Кингсли, и — в Гластонбери.

Глава 12. Гластонбери-Тор

Гарри и Гермиона сидели на лужайке перед домом Кингсли Бруствера. Яркий зонт и разноцветные пластиковые стульчики импровизированной беседки странно смотрелись на фоне угрюмого дома викторианской архитектуры. Красные, потемневшие от времени кирпичные стены с белой отделкой были затянуты плющом, оставившим свободными только окна в эркерах, которые поддерживали белые полуколонны. К дому вела посыпанная толчёным кирпичом дорожка. Вместо привычных клумб с цветами хозяева устроили перед фасадом две альпийские горки. Лужайку окружали густые кусты, образующие живую изгородь. Подальше от взрослых по лужайке носилась с мячом стайка детей, которых сопровождал огромный, добродушный пёс. Пёс весело и неуклюже скакал, пытаясь завладеть мячом, но мяч выскальзывал, и пёс, гавкая басом, пускался в погоню.

Из-за дома появился Кингсли, перед ним, покачиваясь, плыл накрытый стол. Министр аккуратными движениями волшебной палочки подогнал стол к гостям и заставил его плавно опуститься на траву.

— Рад, что вы, наконец, ко мне выбрались, — сказал он, осторожно усаживаясь в шезлонг. — Наливайте себе сами, кто что хочет, и рассказывайте. Кто начнёт, ты, Гарри?

* * *