Гарри Поттер и Кубок огня

Каркаров, явно недовольный такой встречей, нервно схватил кончик козлиной бородки и стал накручивать её на палец.

— Просто гуляем, — кратко ответил Рон. — Правилами не запрещено.

— Ну и продолжайте гулять, — рыкнул Снегг и вихрем пронёсся мимо, только мелькнула за спиной, как надутая ветром, чёрная мантия. Каркаров не отставал, а Рон с Гарри пошли дальше.

— Что так могло встревожить Каркарова? — тихо спросил Рон.

— И с каких это пор они со Снеггом на «ты»? Да ещё называют друг друга по имени.

Друзья дошли до большого каменного оленя, за которым искрились струи мощного фонтана. На скамье у самой воды сидели две огромные фигуры, любуясь лунными бликами.

— Я как вас увидел, сразу всё понял, — раздался почему-то охрипший голос Хагрида.

Гарри и Рон замерли: в такие минуты лучше, наверное, людям не мешать… Гарри оглянулся и увидел сзади за кустом Флёр Делакур с Роджером Дэвисом. Он хлопнул Рона по плечу и кивнул в их сторону — можно вернуться назад и незаметно прошмыгнуть мимо — они были слишком заняты друг другом. Но при виде Флёр у Рона от страха расширились глаза, он бешено замотал головой и потащил Гарри дальше в тень кустов и оленя.

— Что вы поняли, ’Агрид? — промурлыкала басом мадам Максим.

Как же быть? Хагриду только свидетелей не хватало. Не хотел бы Гарри быть сейчас на его месте. Лучше всего заткнуть уши и громко замычать какую-нибудь мелодию. Но это невозможно. По спине каменного оленя полз жук, Гарри принялся разглядывать его, но жук был неинтересный, и он невольно слышал каждое слово тайной беседы друга.

— Понял, что мы с вами… одинакие. У вас кто, отец аль мать?

— Я не понимаю вас, ’Агрид…

— У меня — мать. Может, самая последняя в Англии. Я её и не помню толком… она нас бросила. Мне и трёх годков не было. Да и какая из неё мамка! Не в их это обычае. Что с ней сталося? Не знаю. Может, давно померла…

Мадам Максим молчала. Гарри, сам того не желая, оторвал взгляд от жука и прислушался. Хагрид никогда не рассказывал им о своём детстве.

— Как она ушла, отец долго убивался. Крохотной был такой. Я его в шесть лет на комод сажал, коли надоест шибко. Оченно любил его смешить… — Хагрид замолчал. Мадам Максим сидела, не шелохнувшись, и молча глядела на серебристые струи фонтана. — Отец, конечно, меня растил… а потом взял и помер — я только в школу пошёл. И мне уж тут всё самому пришлось. Дамблдор, однако, помог. Всегда был такой добрый…

Хагрид вытянул из кармана огромный шёлковый в крапинку платок и громко высморкался.

— Что это я всё о себе… Мне про вас интересно. Вы-то по матери, по отцу?

Мадам Максим вдруг поднялась и сказала:

— Здесь холодно. — Но какой бы холодной ни была погода, голос её звучал ещё холоднее. — Пора идти в замок.

— А? В замок? Посидите ещё, я никогда не встречал других, как я.

— Других каких? — ледяным тоном спросила мадам Максим.

«Промолчи, Хагрид, не отвечай», — молил Бога Гарри. Он стоял в тени, стиснув зубы, и надеялся, что Хагрид не ответит…

— Полувеликанов, конечно, кого же ещё?

— Да как вы смеете, ’Агрид?! — вскричала мадам Максим. Флёр и Роджер выскочили из своего укрытия, как пробка из бутылки. — Такой оскорблений! Полувеликан? Муа? Я… я просто широка в кости!

И она умчалась, с треском ломая кусты. Испуганные светлячки стайками взмывали в воздух, а Хагрид остался сидеть на скамье и глядел ей вслед — в темноте нельзя было разобрать, что выражало его лицо. Потом он встал и пошёл, но не в замок, а во мрак ночи, в сторону своей хижины.

— Пойдём, — сказал Гарри. Рон не сдвинулся с места.

— Ты что? — Гарри поглядел на Рона.

Рон повернулся к Гарри, услышанное явно ошеломило его.

— Ты знал, что Хагрид наполовину великан?

— Нет. А что тут такого? — пожал Гарри плечами. И по взгляду Рона понял, что опять попал впросак — да когда же он будет знать всё о мире волшебников! Детские годы он провёл у маглов, и многое, что волшебники впитали с молоком матери, было для него неведомо. Таких белых пятен с каждым годом становилось всё меньше. Но вряд ли кто из волшебников сказал бы, «что тут такого», узнай он, что мать их друга из племени великанов.

— Пойдём в замок, там объясню, — сказал Рон. Флёр и Роджер испарились, наверное нашли кусты погуще. Гарри и Рон поспешили в Большой зал. Падма с Парвати сидели за дальним столом в окружении шармбатонцев, Гермиона всё ещё танцевала с Крамом. Рон с Гарри тоже устроились за столиком подальше от танцующих.

— Так что такое с великанами? — напомнил Гарри.

— Ну они… как бы это сказать… — Рон не мог найти подходящего слова. — Не очень хорошие…

— Ну и что? Хагрид-то хороший.

— Да знаю. Только, чёрт, он правильно делает, что молчит об этом. — Рон повертел головой. — Я думал, на него в детстве случайно наложили заклятие роста, вот он и вымахал. Кому приятно об этом говорить…

— Ладно, пусть его мать великанша. Но он-то тут при чём?