Гарри Поттер и Лес Теней.

- Зелье, увеличивающее Колдовскую Силу. Сегодня, - резко бросил он в пустоту. Все сонно завозились на своих местах, раскладывая на столах мешочки с моченой рябиной и банки с драконьей печенью, склянки с мозгами гюрзы и миниатюрные кубики патентованных упаковок янтаря из набора "Продвинутый алхимик". Гарри понаблюдал за тем, как жалобно Невилл бросает взгляды на Гермиону, работающую в паре с Роном, и не обращающую на несчастного Невилла ни малейшего внимания, и перевел взгляд на Снейпа. За лето профессор ухитрился еще больше похудеть, и теперь выглядел, как криво обструганная жердь. Скользкие патлы падали ему на лицо, в то время как профессор писал что-то в их классном журнале. Наверное, уже прикидывает, кому можно назначить взыскание, подумал Гарри, сосредоточенно плавя в маленьком ковшике кубик свинца. Он почему-то вспомнил тощую несчастную спину Снейпа с огромными опухшими следами от зубов гигантской змеи, и ему стало нестерпимо жалко профессора, который не мог простить себе того, что он сделал когда-то, и мстящего за свои ошибки другим, невинным людям. Даже по мелочам.

- Поттер! - раздался шелестящий голос у него за плечом, и Гарри вздрогнул, пролив свинец в открытый огонь. Тот зашипел, превращаясь в густую металлически поблескивающую массу. - О чем это вы так задумались? Не о том ли, каким образом вам сейчас удалось вместо увеличения своих колдовских сил уменьшить их втрое? Лонгботтом! Вы - опять! - Снейп резко развернулся в сторону скорчившегося над очередным расплавленным котлом Невилла и, широко шагая, отправился на другой конец класса - давать несчастному очередную взбучку.

Пока профессор Зельеделия прочищал бедняге мозги, применяя весь арсенал колючек, за лето скопившихся у него под языком, Гарри соскребал свинец со стола и удивленно думал, почему Снейп его не тронул. Не собрался ли он делать ему скидки после случившегося этим летом, в самом деле? Это было похоже на фантастический роман, которыми изобиловала библиотека мисс Эвергрин: находясь в здравом рассудке, Снейп никогда и никому не стал бы делать замечания походя, не сопровождая свою "пару ласковых" десятком штрафных баллов. Пока Гарри размышлял, насколько сильно Снейп пострадал от укуса Нагини, и не сказалось ли это на его умственных способностях, профессор закончил терроризировать Невилла, довольно выпрямился (злорадно глядя на то, как Невилл в отчаянии пытается потушить костер, бушевавший на том месте, где раньше стоял его котел) и торжественно прошествовал к своему столу, чтобы сделать пометку в журнале о снятии с Гриффиндора еще двадцати баллов. Палочка неумехи Лонгботтома напоследок выстрелила очередной упрямой струйкой воды и намочила подол снейповой рабочей мантии. Снейп вновь повернулся к классу, и его лицо, такое же доброжелательное, как у голодного тролля, напугало даже Гермиону.

- Я вижу, что за лето ваши пустые головы не стали прибежищем ни для одной умной мысли! - тихо процедил профессор, отряхивая мрачную черную ткань от сбегающих по ней капель воды. - Что ж, Лонгботтом, останетесь после урока, я назначу вам наказание после того, как я поговорю с вашим дядюшкой о целесообразности оставления вас в школе при подобных успехах. Целесообразности для Хогвартса, естественно, - ядовито добавил Снейп, глядя на то, как Невилл меняется в лице. - Вы думаете, что если ваш родственник принадлежит к профессорско-преподавательскому составу Хогвартса, то вас будут носить на руках? Вы ошибаетесь, молодой человек! - профессор Зельеделия медленно повернулся к Гарри и добавил. - Да, и взыскание Поттеру! Придете сегодня вечером, я определю вам наказание за порчу школьного имущества.