Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

Перед глазами колыхались картины недавно увиденного, и Гарри много дал бы, чтобы не видеть этого. Или забыть… Дико завывающий на непонятном языке Снейп со свитком Ллуда в руке, защищающий его спину Дамблдор, Флёр и Билл по правую руку, напирающие дементоры – стена тлена и разложения, мечущиеся в небе всполохи заклинаний – убийственный фейерверк… И целая рать Заступников – не поймёшь, где чей, вот серебряный дракон, вот стая белоснежных птиц, туманная женщина в маске и пелерине… Слева кто-то упал прямо под ноги дементорам, Гарри не видел, кто. Ему было совсем плохо, хотя он смотрел на битву с голодной нежитью через оконное стекло. Как же невыносимо должно было быть тем, кто стоял там? Где черпали они силы сражаться и просто жить – если даже он чувствовал себя опустошённым, живущим так долго, что разучился любить жизнь, потерявшим последние желания? Во рту гнездился железный вкус, его мутило и выворачивало, поэтому он даже почти не обрадовался, когда дементоры отступили. Снейп прокаркал что-то в последний раз, и все они разом вдруг выстроились в отвратительный серый клин и потекли на север чёрным смрадным дымом. Гарри закрыл глаза.

Разбудил его Пивз, он пронёсся над головой с пронзительным воплем: «Они ушли, они ушли!» и Гарри отстранённо поразился тому, что у пакостного полтергейста сейчас общий со всеми повод для радости.

Юноша пошевелился, свесил затекшую ногу с подоконника. Из-за угла вывернула миссис Норрис, замерла и уставилась на него. Мантия-невидимка никогда не была помехой для филчевской кошки, об этом Гарри догадывался с третьего курса. Полагая, что за кошкой последует и хозяин, Гарри скинул с головы капюшон и выглянул в коридор, но вместо Филча увидел Снейпа и Инь Гуй-Хань.

Против ожидания, профессор никак не прокомментировал то, что Гарри нарушил запрет покидать кабинет, зато бурная реакция китаянки превзошла все ожидания Гарри – Инь просто засыпала его вопросами о самочувствии: «нье кружится ли у ньего голова, и нье двоится льи в глазах?» Отвечая на последний вопрос, Гарри с изумлением обратил внимание, что окружающий мир, хоть и не двоится, зато кажется ему подозрительно тусклым, все краски ушли, как на чёрно-белой фотографии. Посерел и выцвел плащ зельевара, его волосы цвета воронова крыла словно затянуло паутиной, кресло у стены – Гарри точно помнил, оно было пунцовым! – теперь стало мышиного оттенка…

Гарри сообщил об этом Инь, и услышал в ответ, что «вот как раз это – абсолютно нормальное явльение после общьения с демьенторами». Хотя вид у неё стал обеспокоенный. Из воздуха быстренько нарисовалась чашка с горячим шоколадом и настойчиво замаячила у самых губ. Гарри выпил – шоколад у Инь, как и всегда, удался.

Мир стал медленно наполняться цветом. Порозовела обивка кресла. Платье китаянки налилось серебристо-зелёным оттенком ивового листа. Только волосы Снейпа оставались такими же пепельными.

- Профессор, ваши волосы, - растерянно начал Гарри, и вдруг до него дошло. Он не поверил бы, если б не увидел сейчас собственными глазами, что человек может вот так – в одночасье – поседеть столь сильно.

- Что такое с моими волосами, Поттер, что вы так на меня таращитесь? Они превратились в перья? – угрюмо и язвительно поинтересовался Снейп, отвечая Гарри не менее пристальным взглядом, словно они соревновались в игре в «гляделки».

- Нет, но… - начал Гарри, но Инь опередила его. Выхватив откуда-то из шёлковых складок маленькое зеркальце, она протянула его профессору. Тот взглянул и тут же бросил зеркальце обратно, пробормотав, - что за глупости вас обоих волнуют! Кстати, Поттер, сия участь и вас не минула, – и стремительно зашагал прочь. – Жду вас в кабинете Дамблдора.

- О чём это он? – растерянно переспросил Гарри у китаянки, на лету поймавшей свою собственность.

- Нье обращай вньяимания, Гарьи, - улыбнулась Инь, но улыбка вышла грустной. – Так ты даже интьересньее… - и вдруг провела рукой по его взъерошенным волосам. – Допьивай шоколад и пойдём. Профессор Дамблдор ждьёт нас всьех. – Поскольку Гарри машинально схватился за приглаженный ею вихор, Инь молча сунула ему под нос зеркальце, одновременно рукой увлекая его за плечи вслед за Снейпом. Да, профессор был прав – на чёрной чёлке Гарри, словно кто-то мазнул по ней кистью с белилами, красовалась обесцвеченная прядь. Стильная, как будто нарочно выкрашенная. Почему-то именно эта стильность разъярила юношу больше всего, в раздражении он захватил всю прядь пальцами и дёрнул: на глазах выступили слёзы, а вырвалось всего несколько волосков.

- Перьестань, Гарьи, - шепнула Инь. – Если тьебе нье нравится, чуть позже я сама всьё сделаю.

Гарри стало стыдно. Действительно, чего он, как девчонка, волнуется из-за собственной внешности. Снейп правильно сказал, это действительно ерунда.