Гарри Поттер и Материальность Слов

Слизеринцы редко бывают по-настоящему дружны не со слизеринцами, поэтому на Драко сегодня смотрели с особым интересом. В тесном мальчишеском кругу шли яростные споры: какой предмет брать для факультативного изучения. Нужно было выбрать два, еще один предлагался по желанию. Предметов в Хогвартсе было всего пять, что заметно огорчало одних, но не мешало спорить о лучшем предмете.

— Любому зельевару, независимо от его желания, — нравоучительно говорил Драко. — Приходится брать Уход за магическими существами. Хороший зельевар должен знать, как правильно состричь шерсть и как собрать жабий яд.

— Понятно, — кивнул Поттер. — Драко берет Уход. А что еще?

— Руны и нумерологию, — неуверенно ответил Драко. — По крайней мере, брать руны без нумерологии практически бесполезно. Так мама сказала.

— Я возьму нумерологию и прорицания, — уверенно заявил Рон.

— А прорицания-то зачем? Хочешь знать будущее? — скептически взглянул на него Драко.

Рон заметно покраснел и признался:

— Говорят, на этом уроке достаточно легко учиться.

Невилл хмыкнул:

— Все понятно, Уизли планирует лентяйничать на прорицаниях. Хотя я тоже хочу их взять. Говорят, с помощью ряда гаданий выбирают лучшую дату для определенных действий.

— Хочешь знать, надевать ли тебе красную рубашку? — опять засмеялся Драко.

— Дурак, — отмахнулся Невилл. — Чтобы знать, когда растения пересаживать и когда подрезать.

Сидящие тихо засмеялись. Скептицизм Драко становился почти легендарным.

— Я только одного не пойму, — несколько ворчливо говорил Джастин. — Почему только пять предметов? А где иностранные языки? Где обязательная игра в футбол? Где мои уроки рисования?

— Хорошо, что нет рисования, — поспешно произнес Гарри.

— Пусть не рисования, — с горячность продолжил Джастин. — Это что, получается, все то, что в магловских школах могут изучать абсолютно все, здесь доступно только тем, кто способен нанять репетиторов? Почему нет никаких общественных дисциплин, кроме истории? А язык? У нас на первом курсе учится мальчик, который пишет с таким количеством ошибок, что даже у меня нервный тик начинается.

На достаточно пылкую речь Джастина оглядывались и старшие. Второкурсники сидели почти в центре общего вагона, поэтому услышать их могли многие. Кто-то смотрел с недовольством, некоторые — заинтересовано. Поттер грустно вздыхал. Он-то был полностью согласен с Джастином. На каникулах они много занимались, пусть иногда эти занятия и походили на развлечения. Приходили учителя музыки. Можно было выбрать фортепиано, скрипку или гитару, преподаватель гитары при этом выглядел как настоящая магическая рок-звезда. А еще учили языки, так же разделившись на две неравные группы. Гарри выбрал французский, тетя Пет посоветовала. А Невилл учил немецкий, потому что на немецком печатался какой-то нереально крутой ботанический журнал. Их учили петь хором, на наглядных примерах объясняли геометрию, Люпин просто невероятно интересно объяснял темы из учебника по Защите от Темных Искусств. Фрэнк и Дора учили правильно вести дуэль. Каникулы были насыщенными… но почему все это нельзя учить в школе?

Джастин горячился, жалуясь на магический мир, Поттер думал о том, вместились бы общие дисциплины в их расписание, а Невилл боролся со странным предчувствием: ему казалось, что случится что-то плохое.

Глава 21. Новые правила

Об этом писали в каждом номере Пророка. Нескончаемые статьи о Хогвартсе, о маглах и их образовании. Одна за одной: каждая статья казалась все убедительней предыдущей, и Рита Скиттер, столь ярко заявившая о себе статьями о Сириусе Блэке, окончательно удостоилась звания лучшей журналистки. Это был скандал. Это был фурор. Это был удивительный парадокс, потому как даже чистокровные снобы, пусть и шепотом, сокрушались о том, что у маглов что-то может быть лучше. Школы, где есть бассейны, конюшни, уроки танцев и фехтования. Школы, где в маленьких классах с каждым учеником занимаются чуть ли не лично. Школы, выпускники которых никогда не оказываются на обочине жизни. И эти школы не в магическом мире. Эти школы у маглов.

Маги, конечно, не знали о том, что все эти прекраснейшие места на картинках — дорогие частные школы. Там учатся дети богатых и родовитых. Ну или те, кто чудом попал в столь шикарное место благодаря спонсорской программе. Так как примерно половина учащихся в Хогвартсе принадлежали к числу достаточно старинных чистокровных семей, то все эти люди, разумеется, страстно желали бы для своих детей именно такой школы. Рита освещала процесс рассмотрения новых законов, вещала о дополнительных правках и с удовольствием брала интервью у всех, кто готов был с ней разговаривать. За всей этой суетой никто бы и подумать не мог, что первоначальный документ написала Амелия Боунс, которая весь год прожила боясь за племянницу, а текст этого документа Рите отправила Андромеда Тонкс, истинная слизеринка и просто умная женщина.