Гарри Поттер и методы рационального мышления (ЛП)

Та часть Гарри, которая ему не очень-то нравилась, но которую было непросто заглушить, напоминала о потенциальных преимуществах, которые он обретёт, будучи одним из немногочисленных друзей этого чудаковатого старого волшебника, который тем не менее занимает посты директора Хогвартса, верховного чародея Визенгамота и председателя Международной Конфедерации Магов. И, к сожалению, внутренний слизеринец Гарри намного лучше Драко умел перетягивать на Тёмную Сторону, потому что уговаривал фразами вроде «бедняга, похоже, ему необходимо всласть перед кем-то выговориться, правда?», и «не хотелось бы, чтобы столь могущественный человек оказался под влиянием кого-нибудь менее благородного», и «интересно, какие удивительные секреты можно выведать у Дамблдора, если с ним подружиться», и даже «спорим, у него о-о-очень интересная коллекция книг».

Вы сборище психов, сообщил Гарри внутреннему собранию, но все его составные части проголосовали «за», так что оставалось только подчиниться.

Гарри повернулся, сделал шаг к двери, вытянул руку и решительно её захлопнул. Мнимая уступка – если бы Дамблдор захотел, он легко мог бы заставить его остаться, но, возможно, это произведёт на старика благоприятное впечатление.

Повернувшись назад, Гарри обнаружил, что могущественный невменяемый волшебник вновь дружески улыбается. Это, должно быть, хороший знак.

– Пожалуйста, больше так не делайте, – сказал Гарри. – Мне не нравится чувствовать себя словно в мышеловке.

– Приношу свои извинения, – искренне произнёс Дамблдор. – Но было бы весьма недальновидно отпустить тебя без камня твоего отца.

– Ах, ну конечно, – сказал Гарри. – Как я мог предположить, что дверь откроется до того, как все предметы для квеста перекочуют в мой инвентарь.

Дамблдор кивнул, продолжая улыбаться.

Гарри подошёл к столу, перетащил кошель-скрытень по поясу вперёд и, натужившись всеми своими силами одиннадцатилетнего ребенка, скормил ему треклятый булыжник. Он даже почувствовал, как вес того постепенно уменьшается по мере того, как булыжник исчезает за расширившейся кромкой кошеля. Когда камень исчез полностью, отчётливо послышался недовольный звук.

Учебник матери по зельеварению за пятый курс (в котором была сокрыта тайна, которая и впрямь оказалась довольно ужасной) отправился вслед за камнем.

А затем внутренний слизеринец предложил хитрый способ снискать расположение директора, который он преподнёс таким образом, что, к сожалению, завоевал поддержку большинства когтевранской стороны.

– Ну, раз уж я здесь задержался, не сделаете ли мне что-то вроде экскурсии по вашему кабинету? Мне любопытно, для чего нужны некоторые из этих предметов, – эта фраза явно тянула на преуменьшение месяца.

Дамблдор посмотрел на него и кивнул, слегка усмехнувшись.

– Польщён таким вниманием, но, боюсь, это не так уж интересно. – Директор сделал шаг в сторону стены и указал на портрет спящего мужчины: – Это портреты бывших директоров Хогвартса. – Он развернулся и показал на стол: – Это мой стол. – Он показал на кресло: – Это моё кресло…

– Простите, – прервал его Гарри, – но меня больше занимают вон те штуковины.

Гарри указал на кубик, который издавал тихие булькающие звуки.

– А, эти безделушки? – сказал Дамблдор. – Они идут в комплекте с директорским кабинетом, и я не имею ни малейшего понятия, для чего большинство из них предназначено. Хотя вон тот циферблат с восемью стрелками указывает, сколько раз, кхм, скажем так – «чихнули» волшебницы-левши в пределах Франции. Ты не поверишь, как пришлось потрудиться, чтобы это выяснить. А вот эта штука с золотыми бормотушками – моё собственное изобретение, и Минерва никогда в жизни не догадается, что она делает.

Гарри ещё не успел это переварить, а Дамблдор уже проследовал к вешалке.

– Здесь у нас, конечно, Распределяющая шляпа, полагаю, вы уже знакомы. Она попросила меня никогда больше ни при каких обстоятельствах не надевать её на твою голову. Ты всего лишь четырнадцатый ученик в истории, о котором она так выразилась, ещё одним была Баба-Яга, а об остальных двенадцати я расскажу тебе, когда ты будешь постарше. Это зонтик. Это ещё один зонтик. – Дамблдор сделал ещё несколько шагов и обернулся, улыбка на его лице стала ещё шире. – Ну и, конечно, большинство моих гостей хотят посмотреть на Фоукса.

Дамблдор стоял рядом с птицей на золотой платформе.

Гарри подошёл и вопросительно посмотрел на директора.

– Это Фоукс?

– Фоукс – это феникс, – сказал Дамблдор, – очень редкое существо, обладающее сильной магией.

– Э-э, – сказал Гарри. Он опустил голову и всмотрелся в крошечные, чёрные, похожие на бусинки глаза, в которых не было никакого намёка на могущество или интеллект.

– А-а… – опять протянул Гарри.

Он был почти уверен, что узнал эту птицу. Её в общем было сложно не узнать.

– М-м…

Скажи что-нибудь умное! – рычал на Гарри его разум. – Не мычи, как пускающий слюни идиот!

Ну и что же мне сказать?

Разум Гарри не замедлил с ответом: Что угодно!