Гарри Поттер и Наследники Слизерина

Во всеобщей суматохе никто не обратил внимания на то, как Сорока–Мэгги, притомившаяся развлекать публику, с трудом слетела с высоченного карниза, тяжело взмахивая крыльями, пролетела через весь зал и села прямо Нюхалзу на загривок, вцепившись коготками в густую чёрную шерсть. Нюхалз бочком выбрался из зала, где так же как и во время конкурса никому не было до него дела.

Гарри всего этого уже не видел. Он нёсся в палату Мелиссы, перепрыгивая через три ступеньки, сочиняя про себя обличительную речь:

— Представляете, вы не захотели помочь, а Гермионе и так досталось вязальное задание! Ведь есть же справедливость на свете. И даже ваша помощь не понадобилась. А вот послушай–те, что учудила ваша Сорока–Мэгги!.. – неожиданно оборвал он свою мысленную тираду на полуслове, входя в палату Мисс Найтингейл, потому что палата была пуста. Пуста за исклю–чением Сороки–Мэгги, сидевшей в запертой клетке.

— Вот это номер! – воскликнул вслух Гарри, оглядываясь. – Если ты, Мэгги, заперта здесь в клетке, то кто же тогда был в зале? Развлекал публику? Подсунул Гермионе карточку с тем единственным заданием, которое она могла выполнить? Только не говори мне, что это Мисс Найтингейл… – размышлял он вслух, не смея поверить в свою догадку. – А я‑то ещё на неё обижался! Что она там сказала напоследок? Пусть попробует поймать птицу удачи за хвост? Это была подсказка, а я, глупый, не понял! – думал он про себя. – Ну, и где же Мелисса сейчас?

Послышался скрежет собачьих когтей по паркету, и в палату ворвался Нюхалз. Сорока–Мэгги с трудом слетела с его загривка и буквально упала на кровать, став тотчас Мелиссой. Она заметно устала, её лоб усеяли бисеринки пота, она тяжело дышала. Нюхалз обернулся Сириусом и сразу же накинулся на Гарри:

— Как вам не стыдно?! Мисс Найтингейл ещё слишком слаба! Ей нельзя переутомляться! Смотри, до чего довело её решение помочь вам!

Гарри только хлопал глазами и мычал

— Да мы… Да я только…

— Сириус! – устало прервала Гарри Мелисса. – Они не виноваты. Это была моя идея. Это ведь было забавно, правда? Я отказалась помочь Гарри явно – это было бы нечестно, и вообще… Я не хочу иметь любимчиков, потакать им и потворствовать. Но у меня родилась хорошая идея, как сделать всё по справедливости, да ещё и никто не догадался бы, что произошло на самом деле. Подумаешь, Сорока–Мэгги немного поваляла дурака… Только мы втроём знаем правду, и, я надеюсь, это останется между нами.

— Мелисса, ты хоть представляешь себе, что случилось бы, если от усталости ты потеряла бы сознание и упала с карниза? Ты же могла разбиться! – не унимался Сириус.

Кто бы говорил! – подумал про себя Гарри. Он не знал никого, кто любил бы риск так же, как его крёстный.

— Но ничего же не произошло! Всё вышло как нельзя лучше, – оправдывалась девушка. – И вообще – с каких это пор вы обо мне так заботитесь?

— Я… гм… всегда забочусь о близких и… гм… дорогих мне людях, – промямлил Сириус. – Я же ваш лечащий врач, вообще‑то. К тому же вы ещё должны успеть научить меня фокусам с переводом вещей в другое измерение! – улыбнулся он.

— Вот это больше похоже на правду… А вы такой же врач, как я – Пожирательница Смерти! То он изображает из себя чёрного пса, то врачевателя душ… Вы когда‑нибудь бываете собой? Кстати, вы нашли омелу? – Мелисса искоса глянула на Сириуса из‑под полуопущенных ресниц.

— Не–а… Вы так здорово её запрятали, что я буду искать её до следующего Рождества! Это жульничество!..

Гарри опять почувствовал себя третьим лишним.

— Спасибо вам огромное, Мисс Найтингейл! – поспешно поблагодарил он её. – Мне пора. Я ещё даже толком не поздравил Гермиону.

— Только ни о чём ей не говори, ладно? Пусть думает, что ей просто повезло, что ей случайно помогла настоящая Сорока–Мэгги. И принеси мне кусочек праздничного пудинга, надеюсь, он вполне съедобный… – донёсся ему вслед голос Мелиссы.

Гарри бежал на праздничный обед довольно улыбаясь.

Что‑то будет! – думал он про себя.

*** Каникулы закончились, снова начались занятия. Мелиссе наконец‑то разрешили покинуть так ненавистную ей больничную палату и приступить к работе. Профессору Люпину пришло время уезжать. Ночью его провожали Гарри, Рон, Гермиона, Мелисса и Сириус. Он всем пожал руки в всех обнял на прощание, пообещав носить ярко–розовый свитер с буквой Р, связанный Гермионой. А ещё он дал обещание приехать на Вечер Встречи Выпускников в мае. Напоследок Римус и Сириус обменялись лишь им понятными взглядами, и Люпин уехал на станцию Хогвартс в безлошадной карете, а вернее в карете, запряжённой невидимыми тестралями.

— Терпеть не могу тестралей! У меня от них мороз по коже, – признался Сириус.

— А мне они кажутся довольно милыми, – возразил Гарри. – Что‑то в них такое есть…

— Вы видите тестралей? – удивлённо округлила глаза Мелисса. – Я не вижу, какое счастье… Но… Гарри, почему…

— Чью смерть я видел? Одного ученика. Его при мне убил Волан‑де–Морт два года назад… – Мелисса вздрогнула.

— А ты? – несмело спросила она Сириуса.